Page 11 - Дневник - 1946 год...

концу постановки – сидела где-то в стороне. В общем остался доволен, хотя было
холодно и не все из того, что говорилось со сцены, до меня доходило.
Девочки проявили заботу и наутро принесли мне хлеб с маслом. Зачем я
рассказал, что отдал свои продукты за картину?! Каялся, но отказаться неудобно было
– они готовы были обидеться. Билеты они тоже купили сами, в общем, я целиком на
их иждивении пробыл весь день.
Тепло распрощался со всеми. С трамвая вылезла[…], из той четверки, с которой
был в цирке. Она поклонилась мне, и я ответил взаимностью. Девушки проявили
любопытство, но я легко объяснился и правдиво о нашем знакомстве в цирке. Тогда
они выразили предположение, что я имею много знакомых и сами поспешили
переменить разговор, видя неловкость складывающейся из него ситуацию. Умные,
догадливые девочки.
А сейчас я еду в Вельтен. Пора. 2 часа дня.
В поезде. В разговоре один гражданин спросил, не еврей ли я. Ответил
утвердительно, тогда он сказал […]

02.02.1946
Вельтен.
После большого перерыва вновь навестил знаменитый здесь ресторан с пивом,
танцами и прочими разностями, «Шалман», как у нас на Базе называют его офицеры.
Опять, как и прежде, все взоры и все улыбки на мне, но не смущают, а только радуют.
Женщины бывают красивые и с ними нельзя тосковать и думать на грустные темы.
Мысли свежи и серьезны во мне одном и наедине. Военнослужащие пьяные
шатаются, музыка легка и свободна, и все кружатся и резвятся в такт ей, как дети.
Хватают мелодию и подпевают в такт музыке - приятно и трогательно получается.
Лишь сердце плачется на судьбу свою, просит ласки и нежности. Глаза разбегаются у
меня и у окружающих немочек. Хорошие головки, так много, и все для меня легки и
доступны, а я сижу, забился в уголок под […]
Старший лейтенант, позавчера прибывший на Базу, уже назначен дежурным. Он
долго не соглашался, но приказ есть приказ, и, немного поразмыслив, он заступил в
наряд.
Еще утром мы познакомились с ним на работе. Капитан Ануфриев послал обоих
нас на алюминиевый и патронный заводы искать столы и стулья для кабинета
транспортного отдела, который давно назрела необходимость оборудовать. В пути
старший лейтенант[…] рассказал, что он еще не определен на должность и что его
пророчат в транспортники.
Вечером уговорил его на танцы. Пробыли недолго, но денег ушло достаточно для
одного вечера. Но и этим не кончилось. Я искал приключений. Мне не терпелось
познать все счастье ночного свидания, встречи, знакомства - всего, чему спутница
молодость и здоровье, свет и теплота лучей солнечных. Но мне решительно не везло.
С девушками за столом с которыми очутился, сговориться не сумел и даже узнать
имена каждой, хотя и потратился изрядно на пиво материально, и на попытку
познакомиться – душевно. Тогда не выдержал, бросил их и ушел прочь из зала. Так и
на этот раз суждено мне остаться. Дело не доведено до конца. После долгого раздумья
на улице, где брызгал в лицо холодными струйками дождик, где все было мокро и
противно от одиночества - решил вернуться снова искать и снова терзаться, но уже не
глухим раздумьем, а решимостью и желанием.
Были сумерки. Время обязывало торопиться. Из зала выходили по парам и
группками немки. Можно было легко подцепить одну, можно было догнать дорогой, но
такая перспектива меня не устраивала. Я вошел в помещение с удовольствием, снова
чувствуя на себе большинство взглядов женских, бархатных и глубоких, печальных и
ждущих.

14.02.1946
Политзанятия.
Еще раз перечитываю доклад т. Сталина накануне выборов кандидатов в