Page 93 - Дневник - 1943 год...

еще населенные пункты. Много их. Для нас это наступление играет немаловажную
роль. Если там хорошо нажмут, то фрицы могут попасть в окружение. Прямая угроза
нашим прямым противникам, нашим фрицам.
Неприятель тоже заволновался теперь. Говорят, что по имеющимся сведениям,
глубоко в тылу немцы отводят свои силы на правый берег Днепра. Но здесь он дает
еще жизни: обстреливает передовую еще сильнее, чем прежде. Впрочем, это, до
некоторой степени, признак отхода.
Эйзенхауэр назначен главнокомандующим сил вторжения союзников
наконтинент Европы. Он заявил в своем выступлении, что вторжение в Европу не
должно и не может помешать действиям союзников в Италии. Югославские партизаны
Тито насчитывают 250 тысяч человек – 26 дивизий, вооруженных артиллерией,
минометами, отвоеванных у противника. Они имеют свою печать, радио, железную
дорогу, связь, авиацию и прочее, необходимое для ведения современной войны. В
Италии Ортона пала под нажимом союзников.

Вчера на НП дежурил. Соколов сказал, что в наказание за ящик сегодня тоже
обещал меня послать сюда. Но я захотел лучше на передовую.

Всему виноват Савостин. Он пришел к Соколову, злорадствуя и намекая ему, что,
дескать, необходимо меня еще два раза послать на НП. «Ты же обещал» - упрашивал
он, заглядывая Соколову в глаза. Я сидел и с трудом мог выносить его подлость, затем
не вытерпел и пошел, принес три перекладины с ящиков, что он повыдергивал
накануне.
На НП написал письмо дяде Люсе и, по просьбе Чипака, написал его родным.
Потом стали говорить по телефону об ожидающемся наступлении пятерки (то есть
905 полка), просили поддержки огнем.
Позже пришел Соколов стрелять. Пятерка наступала неудачно. Мы стреляли.
Потом Соколов мне передал описание боевых традиций роты. Для чего – ни он, ни я,
ни Митрофан Запрягайло не знали. Соколов лишь сказал мне, что старший лейтенант
Киян поручил составить и передать мне это описание.

Я прочитал Соколову свой, неоконченный пока, рассказ, и они с Запрягайло
пошли.
Вдруг позвонили.
- Вас вызывает немедленно в Ново-Петровку 30-й, - передал мне телефонист.
Я решил, что опять Савостин балует, позвонил Соколову. Соколов отправился на
КП батальона «на балку», узнать насчет вызова. 30-й – это капитан Андреев. Комбат
не разрешил мне никуда уходить - так передал мне Соколов.
Вечером от парторга (наш парторг Голомага отозван в полк) младшего лейтенанта
Епифанова узнал, что вызывал меня Андреев для того, чтобы дать мне задание,
рассказать о боевых традициях своей части. Для этого, очевидно, и составлялась
сводка действий минроты Соколовым. Ему, между прочим, привесили еще одну медаль
«За отвагу» - он счастливец. Только нас, командиров взводов, он не хочет награждать.
Шутил, что медаль даст, если я засеку ОТ противника, но это, конечно, только шутки.

Сейчас вспоминали со связистами боевые дела нашего батальона. Терпение, где
из-за посадки более чем полмесяца мы бились безрезультатно. Нами командовал тогда
подполковник Рыбкин. Очень много людей погибло из стрелков. Редко кто остался из
тех дней.
Потом нас перебросили южнее Мелитополя. Посадку ту немцы оставили, как стало
известно, без боя, после нашего ухода. Стояли во втором эшелоне. Перешли Молочную