Page 84 - Дневник - 1945 год...

Половина 12 ночи.
Вчера смотрел концерт немецких артистов в местном драмтеатре. Общие качества
характеризуют весь стиль современного театрального искусства – вульгарность. В этой
связи особенно характерен номер, выброшенный одним из постановщиков «Женщина
моется», в котором он не только отобразил все части тела женского, но и позволил
себе, под неописуемый восторг публики, рисовать в воздухе выпуклость грудей и
полотенцем несколько раз провести между ног - пытаясь воспроизвести, как женщина,
вытираясь, осушает свой половой орган. Раньше в Берлине на сцене «собачка»
подошла хладнокровно и с достоинством к подаренному ей букету цветов, повернулась
боком к нему и подняла ногу. В таком положении простояла «она» минут десять, а
публика бурно реагировала, аплодируя, визжа от удовольствия и восторга.

Другое характерное свойство немецкого зрителя – любовь ко всякого рода
дешевым эффектам и беспринципному легкому смеху. Поэтому кривляние и
паясничанье артиста более доходчиво публике, нежели серьезное и вдумчивое
выступление.

30.10.1945
Но я еще не работаю. Снова ожидаю. Начальник отдела кадров в третий раз
собирается повести к комбригу. И опять моя судьба на решении.

31.10.1945
Креммен.

Опять делопроизводителем назначают. Сегодня еду в Вельтен на Базу, где буду
работать. Комбриг теперь новый. С ним у меня случился неприятный инцидент,
который еще не известно как может разрешиться в дальнейшем.
Комендант управления энергичный, курносый парнишка, сказал мне как-то:
сейчас всех ваших хозяев выгоню, комбрига поселю в этом доме. Я не обратил
внимания, не поверил. На другой день встал поздно, и только в начале десятого пошел
умываться. Хозяйка налила в тазик воды, приготовила стакан и полотенце, а я еще и
свое притащил старенькое. Был в нижней рубахе, без фуражки, по-домашнему. Лишь
только стал вытираться – вижу входит плотный пожилой человек в свежих,
комсоставских брюках цвета «хаки» с красными кантами. Тоже в одной рубашке и с
неприкрытой медной лысиной на голове. Здоровается по-немецки. Немцы отвечают, а
я молчу, – ведь не ко мне относится его приветствие. Смотрит на меня пристально – я
на него с любопытством. Кто он таков? Ни разу еще не видел. По-видимому, зам по
тылу или интендант – думаю про себя, – они все толстые.
- Ну, где же вы обосновались? – спрашивает покровительственно.
- На верху, на третьем этаже.
- А мне комендант говорил, что нашел вам квартиру…
Кончаю туалет, забираю все приборы и быстро выхожу их кухни, а в уме та же
мучительная дума: кто он таков?
Посреди дня в штабе узнаю о прибытии нового комбрига. Подполковник Генкин
сдает дела и остается заместителем по технической части. Еще позже вижу -
поднимается наверх в сопровождении подполковника Генкина, начальника штаба,
заместителя по строевой и других лиц. Аж заколотило у сердца. Добро еще, что не
знает моей фамилии, а Генкин - тот уже морщится при упоминании обо мне и говорит
понял мою политику.
Сегодня в конце завтрака он зашел в столовую, увидел меня: