Page 112 - Дневник - 1944 год...

когда я посоветовал ему направить меня в армию, он возразил, что там не такие как я
есть люди и полковники, и подполковники и нет им работы.
Преднамеренно направляют в резерв полка. Полушкин почему-то оказался в
отделе кадров:
- Вы его в пехоту направьте - пусть учится - позлорадствовал он.
Предписание получил сроком на несколько часов явиться в полк, но думаю завтра
туда пойти. Утром поеду в тылы, выясню насчет обмундирования, а потом, после обеда
- в Девятку.
От Мити кладовщика АХЧ узнал, что Тося-военфельдшер читала с Галиной мое
письмо. Интересно узнать у Тоси мнение Галины - ведь она не отвечает упорно.

Сегодня, когда я собирался на почту, мимо моего дома проезжал Галай. В руках у
меня были семечки, в зубах папироска, а на плечах наброшена шинель. Успел
выбросить семечки и поприветствовать Галая. Он посмотрел на меня из машины и
погрозил пальцем. Долго наблюдал я вслед промелькнувшей машине и не мог понять
причину сегодняшнего недовольства мною генерала. Может быть Галя, а может быть
форма моя оставила нехорошее у него впечатление. Кто знает.
Получил 6 писем, а отправил сегодня 15, чтоб не соврать. Как мало мне теперь
пишут.
В клубе узнал много новостей. Де Голь в Москве, М. Андерсен-Нексе – в
Ленинграде. Черчиллю 70 лет. Новое польское эмигрантское правительство
сформировал в Лондоне Арцишевский. Квапинский вошел в его кабинет. Это
антисоветская клика. Они только и занимаются склоками и интригами. Подумать
только, в такое время, когда Польша охвачена огнем войны и нужно думать о ее
освобождении от гитлеровской нечисти. Арцишевский и Квапинский – предатели-
шкурники, а не госдеятели.

04.12.1944
Теперь понятно, почему генерал погрозил мне пальцем. Сегодня разговаривал с
Тосей-военфельдшером. Она рассказала по секрету, что Галя читала ей письмо мое.
Но добро бы ей только… она поставила в известность о моем письме Галая и все его
окружение. Над чувствами моими смеется она, Галя, и, следовательно, мне нужно о
ней забыть. Пусть это трудно, но справедливость и моя честь, достоинство требуют
этого.
Сегодня, как и вчера, невообразимая серия событий развернулась вокруг меня. В
Девятку не пошел сразу, а решил отложить на сегодня, ввиду еще не разрешенного
вопроса с обмундированием. Побиянов написал на требовании АХЧ: обмундирования
на складе нет, поэтому не могу выдать. Пошел к Жирову – он умывался и я не заметил
его сразу, тогда начал спрашивать у солдат: «Где полковник?». Он обернулся.
- Что вам нужно?
Я рассказал о своем наболевшем.
- Немедленно давайте сюда Побиянова!
Но когда тот пришел, оказалось, что мои надежды совершенно тщетны. На складе
даже летнего обмундирования не было.
В Якубове я сразу по возвращении отправился в АХЧ за аттестатом, на почту за
письмами, а оттуда дерзнул зайти в отдел кадров, и напрасно. Встретил Пивня,
который потребовал у меня предписание и, предупредив, чтобы я подождал, вошел в
другую комнату. Через несколько минут ко мне вышел сам начальник отдела кадров.