Page 31 - Дневник - 1942 год...

противника. Комиссар – о нем печется мое сердце. Неужели он погиб или попал в
плен? Не может этого быть, ведь он такой милый и отважный, прекрасный и честный
человек. Такие люди не должны погибать – этого требует справедливость.
Солнце всходит ласковое и хорошее, в хуторе запевают петухи. Все хорошо в
природе. Плохи только люди, которые войны придумали, которые убивают друг друга.
Мы не умеем пользоваться жизнью, которая так прекрасна, не умеем наслаждаться ею
и любить ее.

22.07.1942
Ночью перебрались на другой берег Дона. Переспали и отдохнули в прибрежной
деревушке и двинулись дальше. Я решил пренебречь всеми правилами приличия и
стыдливостью, дабы не помереть с голоду. Да и не я один. Вся изголодавшаяся и
изнуренная, оборванная и жалкая на вид масса, избежавшая окружения и плена
красноармейцев, все силы свои и старания прилагает на добывание пищи. Хутор
Камышевский.

26.07.1942
Из хутора Камышевского, что неподалеку от Дона, двинулись догонять наши
воинские части, военную комендатуру, которая перед самым нашим носом уезжала в
соседние хутора.
25 километров до Мартыновки.
Пришли, а там никого нет. Кутейниково еще километров с 30. Опять никого нет. И
только здесь, в Зимовниках, удалось, наконец, нагнать части воинские и комендатуру
и формировочный пункт.
Вчера вечером, приехал сюда, мне повезло – встретился мне человек – зав.
какого-то пункта по взиманию налогов с населения и торговых точек. Он-то и подвез
меня на своей одноконке до самых Зимовников, угостил в дороге пышкой. Да вдобавок
я нашел по дороге пару огурцов и подзакусил хорошо. Но и этим дело не кончилось.
Когда мы расстались – он предложил мне в любое время при нужде прийти к нему - он
и накормит и поспать у него можно будет. Я поблагодарил за любезность и
попрощался с ним.
В селе мне встретились многие красноармейцы, которые рассказали всякие
неприятные разности относительно формировки прибывших из различных участков
фронта, а также, подобно мне, выбравшихся из окружения бойцов. Говорили, что всех
прибывших сюда сразу же собирают группами и отправляют на фронт, что ведут
их под усиленным конвоем автоматчиков и морят голодом. Еще болтали, будто бы всех
заставляют носить тяжелые грузы и не дают отдохнуть после утомительного и трудного
выхода из окружения. Советовали сразу идти на Сталинград, где поблизости должна
находиться 3 (38 ?) армия, с которой, по словам Егоренко (мл. лейтенанта), мы
воевали на фронте. Я решил пойти поискать - может увижу что-либо, узнаю.
Дождь помешал моим намерениям и, переждав пока он немного затихнет в одной
хатенке, пошел к тому доброму человеку, с которым сюда приехал. Там поужинал
хорошенько и лег спать. Спал хорошо и много, как никогда. Отдохнул. Утром
позавтракал яичницей с хлебом свежим и пошел опять узнавать, добиваться встречи
со своими.
Половину поселка обошел никого из наших не встретив. Уже подошел к станции,
но раздумал, решил не ходить больше и повернул обратно. На обратном пути
наткнулся на пункт пограничной охраны НКВД. Там отобрали у меня винтовку, выдав