Page 73 - Дневник - 1943 год...

что произойдет дальше из любви моей. Но по мне - не обязательно любить, имея
половые сношения с любимой девушкой. А в остальном я не доктор, как говорят
некоторые. Жизнь моя, надеюсь, нужна не только мне, ибо в противном случае судьба
сделала б меня уродом, лишила б меня всего, чем я обладаю сейчас и давно покинула
б меня на съедение и растерзание лютой смерти, разбушевавшейся до предела в эту
войну.
А раз так, то найдется и для меня красавица, будет парить надо мной прекрасный
ангел любви, и прочее необходимое придет ко мне с течением дней. Только бы я не
был ранен, не стал уродом – мечта единая моя сейчас. И вторая мечта моя – стать
писателем. А что для этого надобно? Талант, трудолюбие и время.

Еще не достает мне награды. Столько воюю я и никто не оценил мои усилия.
Девушки санитарки, артистки, плохонькие дивизионные завскладами – и те носят
медали на груди, а я? Не заслужил, должно быть...
Грохочет «Катюша» славная, может вскоре и начнется. Нельзя сейчас так азартно
расписываться, не время. Я кончаю. Темнеет. Где-то дрожит пулеметная дробь,
тявкает басистое орудие, и звякают ружейные выстрелы.
Фронт настороженно ожидает чего-то.

24.11.1943
20-го числа наступали. Началось наступление еще невиданной дотоль
артподготовкой с участием нового, могущественного представителя советского оружия
- «Ивана Грозного». Об «Иване Грозном» говорили не раз до того, но никто еще ясно
не представлял себе, что это за оружие, сколько стволов имеет, какими снарядами
стреляет. Теперь мы впервые увидели «Ивана Грозного» в действии, и, хотя не все
еще о нем узнали, но представление о нем имеем.
Когда раздался дружный и ожесточенный гул артиллерии, я понял, что началось
то, чего мы ждали с минуты на минуту – артподготовка перед наступлением. От
первых выстрелов наших орудий наполнилась дымом вся земля на немецкой стороне.
По бугру, куда вели огонь наши артиллеристы, забегали и заметались фрицы, а
снаряды как на зло, рвались в самой гуще их скопища. Особенно хорошо ложились
снаряды у скирды, где были немецкие наблюдатели-корректировщики. Оттуда
выбежало несколько человек, но еще снаряд ухнул по ним и никого больше не стало
видно.
Артиллерия врага, таким образом, ослеплена была и вела беспорядочный и
неприцельный огонь.

Вдруг я заметил в стороне огненные точки, вылетавшие с нашей стьороны
гневным грохотом. Что это? - задал я вопрос окружающим. Но никто не знал. Вот еще
и еще засверкали, загрохотали невиданные орудия, и, наконец, целый ряд заревел
около нас почти. Со злостью и ненавистью вырывались огненные снаряды, медленно
переворачивались в воздухе, перед нашими взорами, точно силясь рассказать какие
они большие и страшные и исчезали на время отзываясь грохотом лишь на немецкой
стороне.
- Иван Грозный! – закричал кто-то, и все поняли - что это, наверно, и есть тот
самый Иван Грозный, о котором было столько молвы еще до этого.
«Катюши» тоже подмогнули в нашей артподготовке. Все стояли ошеломленные
такой силой огня, такой мощью и многометностью оружия и были заренее убеждены,
что враг не выдержит и побежит.

Так оно и случилось. Вскоре по телефону передали, чтоб мы готовились к