Page 28 - Дневник - 1944 год...

уладилось и пехоту задержали.

06.04.1944
Сычавка. Вчера еще был снег, а сегодня теплый, необыкновенно солнечный день.
Написал письма маме, папе, Ане Лифшиц (открытку "моряк"), тете Ане, Мае
Белокопытовой, Ане Перкиной – итого шесть писем.
Сейчас иду в Визирку.

07.04.1944
Хутор Вороновка. Ночевать решил здесь, в стороне от дороги. Но всю ночь ходили
люди, просили есть, просили переночевать. Военным с подвозом трудно: дороги не
больно просохли, а транспорт не успевает за передней линией двигаться. Гул стал
слышен отдаленней, чем прежде – фронт удалился. Очевидно, наши перешли уже за
второй лиман. Крапает дождь на дворе, а мне предстоит длинный путь. До Визирки 4
километра.

09.04.1944
Одесса. Вторая застава. Вчера ночью вместе с передовыми частями не нашей
дивизии вошел в город.
Павел [...]

11.04.1944
Одесса. В гостях у сестры Павла Басюка.
Несколько дней назад я познакомился в резерве со старшим лейтенантом
Басюком. Он 22 года, молодой, интересный, рассказал мне, что он одессит, и что дома
у него есть родные, знакомые. Подговорил меня идти вместе в Одессу, первыми.
После нескольких дней скитаний мы, наконец, вошли, вслед за наступающими
частями бог ведает какой части, на окраину Одессы – станцию сортировочную.
Остановились в одном доме, что неподалеку от железной дороги. Группа домов
расположена отдельно от других строений.
Вошли в комнату и застали в ней траур и слезы. Посреди комнаты лежал женский
труп. Голова мертвой женщины была перевязана и вокруг нее стояла лужа крови.
Девяностолетняя старуха - мать, молодой муж и стая детишек навзрыд плакали над
трупом. Нас угостили молоком и несчастный муж рассказал нам об обстоятельствах
гибели своей молодой жены.
Была ночь. Немцы накануне издали приказ никому не показываться на улице с
наступлением темноты. Женщина выглянула, открыла дверь, немец прицелился и
хладнокровно застрелил женщину. Я не мог долго видеть страдания семьи. День
освобождения был для семьи ее днем траура. Мы перешли в соседний дом, там и
заночевали.
Ужинали - по стакану вина, [...] вкусное жаркое, сало. Опьянел. Вино было
крепкое. Лег спать после двухдневной бессонницы, связанной с ночным хождением.

Гремел кругом бой. Очень жестокий и страшный. Трескотня не прекращалась ни
на минуту. Орудийные залпы, разрывы гремели бесконечно. Уснуть нельзя было.
Потом пришел Павел и тоже разделся, но долго мы не смогли полежать в одежде,
оделись и всю ночь не спали, только перед рассветом вздремнули.
Наутро фронт значительно отодвинулся и мы пошли с Павлом на 1 заставу. Зашли
к его любовнице. Там остановились. Маруся сразу бросилась Павлу на шею, и соседи