Page 98 - Дневник - 1944 год...

Сердце скинуло от его слов.
Наши войска покорили уже три столицы Европейских государств, одну освободили
целиком – Белград, одну наполовину – Варшаву, и возле одной – Будапешта – близко
очень находятся. Теперь наши части дерутся на территории Германии. Перед нами
последний путь, на последнюю столицу – Берлин. Успехи Красной Армии
велики. Сегодня впервые читал оперативную сводку за вчерашнее число о действиях
наших войск на фронтах. Полностью очищена вся территория [...]еды, за исключением
самой одноименной столицы..

25.10.1944

[...] выгоню – заключил он и тоже отошел прочь. Я тем временем скрылся из
виду.

Попасть на машину мне удалось только когда солнце спряталось на горизонте. В
пути нас остановил генерал-майор Галай. Двигалась колонна. Это оказался 902 с.п. Я
быстро слез с машины и переждал пока пройдет весь полк. Видел и почтальона, и
Ксеника, и всех, однако писем не получил. Почтальон говорит, что передал их в
дивизию. Потом машина обогнала колонну и я приветствовал полк стоя на ней.
Поздно ночью пришел в местечко Писча. Вошел в один дом на главной улице.
Хозяева посоветовали пойти мне в дом по соседству, к девушкам - там есть где
ночевать и весело будет. Я увлекся этой идеей и ушел [...] того дома. Однако у
девочек было полно гостей, а все другие дома оказались к тому времени занятыми.
Обошел все село, трижды заходил в комендатуру и когда я сильно устал, а вся эта
канитель мне надоела, решил пешком уходить из этого неприветливого села.

Дорогой ехали две брички и я пошел за ними следом. Возле регулировщика
спросил дорогу на Горбу.
Вместо регулировщика ответил другой голос - Влево, влево иди!
Мы опять встретились!
- Ах это вы, товарищ полковник! – изумился я и поспешил свернуть влево.
Оказалось не даром, ибо он был в гневе и напал на старшину, ехавшего на повозке,
когда тот сказал ему «Что это за мудак кричит?!»
Полковник был, кажется, начальником штаба корпуса, но ругался он так матерно,
что неудобно было слушать.
Старшина не хотел меня взять на подводу и я решил искать себе ночлег.
Набрался храбрости уйти в сторону от дороги и пошел прямо на огонек, который
тускло мерцал в лесу. Километра три от села отошел. Дом стоял одиноко рядом с
лесом, что усугубляло опасность. Но я решил опять рисковать, ведь судьба до того не
раз выручала меня. Не все люди способны на убийство, на подлость.

Постучал. Хозяин дома вышел из квартиры и долго расспрашивал откуда я, сам
ли, или есть ли еще военные и т.д. Наконец он разрешил заночевать у себя. Я был
голоден и сердит, но ужин не удовлетворил меня: хозяева налили мне миску борща,
которой в основном был из капусты и имел в себе немного юшки. Юшку я выпил, но
капуста была мне противна. Тогда мне налили полстакана молока. Явно это делалось
ценой больших усилий. Спать постелили на соломе, причем укрыли эту солому каким-

то рядном. С тяжелым предчувствием чего-то недоброго лег я спать и дважды за ночь
просыпался.
Наутро проснулся рано и хотел было начать писать, но не пришлось – хозяева
опять мне дали полстакана молока и немного картошки. Я поел и тогда у нас завязался
разговор.