Page 38 - Дневник - 1942 год...

еще группой бойцов. Пришел хозяин сада в сопровождении военного, который и отвел
нас к комиссару. Я заявил от имени всех, что этого больше не будет и военный
смягчился, хотя старик долго замахивался на меня палкой. А я и действительно не
знал, что есть хозяин у этого сада. К этому я привык еще на фронте, к мыслям, что все
покинуто, все без хозяев. Пока я разговаривал, защищался – остальные улизнули. Я
недолго оправдявался и тоже ушел. А могла быть крупная неприятность.
После многих еще записей, процедур и знакомств, разговоров и бесед нас раздали
по полкам и батальонам, и направили на машинах каждую группу в свою часть. Нас
направили в Райгород за Сталинградом, севернее его километров на шестьдесят.
Здесь тоже мы прошли через огонь, воду. Командиры кричали на нас и строго, на
мой взгляд, обошлись с нами. Мы, правда, расхлябаны теперь и страшны на вид,
многие среди нас в штатской одежде пришли сюда.

Командир полка приказал нас накормить и на утро отправить на Волгу купаться,
стирать одежду и пр. водные процедуры проводить. Мы разместились под сараем на
улице, но пошел дождь и всяк разбежался кто куда, условившись насчет места сбора.
Трое человек нас пошли искать укрытие вместе: я, красноармеец Япченко и еще
один боец. Япченко, оказывается, тоже из Днепропетровска, занимал там различные
ответственные посты и знает моих родителей. Мы с самого пересыльного пункта
вместе и у нас завязалась некоторая дружба, с того самого времени, когда у меня
сперли буханку хлеба, выданную на дорогу. Он предложил мне хлеб. Я, конечно, не
остался в долгу, и угощал его и яблоками, и огурцами и арбузом, что редко здесь
видят бойцы - я доставал и еще некоторым удавалось.
Мы попали во двор, в котором не оказалось хозяев. Два домика этого двора были
под замком, третий – нет. Я толкнул дверь, и мы очутились в небольшом помещении,
где и разместились.
На утро выяснилось, что это баня. На рассвете стали собирать нас и, выстроив,
повели на Волгу. Было холодно и моросил дождь, но нам приказали все же раздеться и
идти в воду, а одежду приказали постирать.

Мне вспомнился в этом смысле приказ Николая построить железную дорогу
Москва – Петроград, в плане которой он начертил линейкой прямую линию между
этими городами, но в одном месте линейка была кривая и получилось небольшое
ответвление. Так, ее, эту линию и построили прямую с небольшим ответвлением в
одном месте, не проверив достоверность чертежа. Так и здесь лейтенант не напомнил
командиру полка, что погода сырая и холодная, дабы он отложил купание на день, а
приказали купаться в шесть часов утра под дождем. Конечно, почти никто не купался.
Многие простирали гимнастерки и брюки, которые так и не высохли у них утром. Я же
ничего не стирал а накрывшись шинелью лежал до окончания «купания», пока нас не
повели в расположение штаба полка, где нам выдали оружие, покормили с грехом
пополам и повели в степь за селом, где батальон занимает оборону.
Степь здесь голая, заросшая низкорослым бурьяном, который тоже сохнет,
страдая от жары и безводия (а Волга рядом!). Здесь уже везде верблюды встречаются
и я думаю, что они единственные существа, чувствующие себя в своей сфере.

Воды сюда не подвезли вчера и сегодня утром (4.VΙΙΙ), когда я дописываю
вчерашнюю запись. Воды у нас нет. Ходим грязные и не целиком обмундированные –
мне выдали только обмотки. С едой тоже плохо: утром и вечером одна и та же пища -
водичка с крупой и с редко встречающимися кусочками мяса.
Мы еще первые. В батальоне всего два десятка людей, да командиры одни. Люди
постепенно будут прибывать. Может тогда лучше будет?