Page 12 - Дневник - 1942 год...

08.06.1942
Дождь, дождь бесконечный, ленивый, кое-чем напоминающий Новороссийский.
Правда, земля здесь тверже и не киснет под ногами после дождя, не липнет к ногам и
не образует болота. Сегодня засветло мы должны были покинуть это село, но остались
здесь, по-видимому, из-за дождя. Нам выдали много сухарей и неприкосновенные
запасы (НЗ) в виде концентратов каши и горохового супа-пюре.

11.06.1942
Из селения Кабанье вышли 9/VI. Вчера дошли до места, покрыв таким образом за
это время 55 километров. Пока разместились в садике у одной из деревенских хат.
Вчера был дождь. Спрятались в хлеве соседней хатки. Сегодня нам,
комсомольцам, объяснили нашу задачу. Редакторам газет, командирам взводов тоже
объяснили ее. Так, что мне довелось дважды присутствовать на летучих собраниях.

12.06.1942
Со вчерашнего вечера, с пяти часов и до восьми часов сегодняшнего утра рыли
блиндаж для нашего расчета. С 8.30, примерно, и до 4 вечера – отдыхали (если не
принимать во внимание ходьбу на один километр за обедом).
Сейчас роем запасную позицию впереди основной. Позади основной предстоит
вырыть еще две позиции запасных.
По дороге сюда нашел две немецких листовки. Какие глупые и безграмотные
авторы работали над их составлением, какие недалекие мысли выражены в этих
"листовках", с позволения сказать. Просто не верится, что эти листовки составлялись с
целью пропаганды перехода наших людей на сторону немецких прохвостов. Кто
поверит их неубедительным доводам и доверится им? Единственный правильно
вставленный аргумент – это вопрос о евреях. Антисемитизм здесь сильно развит и
слова, что «мы боремся только против жидов, севших на вашу шею и являющихся
виновниками войны», - могут подействовать кой на кого. Далее там указывается на то,
что «жиды», дескать, засели в тылу, воевать не идут и не хотят быть комиссарами на
фронте из-за своей трусости. Это уже чересчур смешно звучит, а выглядит в устах
составителей листовок просто анекдотично.
В ответ на то, что евреи сидят в тылу - я могу сказать, что только в нашей роте
одной насчитывается не менее семи евреев, что при малочисленности их по сравнению
с русскими (на всем земном шаре до войны проживало около 11 миллионов евреев) -
слишком много. Насчет боязни евреев быть комиссарами - мне и говорить не хочется.
Я им покажу в бою на своем примере, какую чушь они порят. Я не только как еврей
попытаюсь не избежать звания комиссара боевого подразделения, но буду добиваться
горячо, страстно, настойчиво и цепко этого почетного звания.

Листовки никому не показывал кроме командира нашего взвода. Отнесу их
политруку. Их тут очень много разбросано по полю – и наших и немецких листовок.
Писем давно никому не писал – не было адреса, а сейчас нет свободной минуты.
Пишу сейчас, когда мой напарник, единственный мне подчиненный боец моего
отделения работает – роет окоп. А я, покопав, отдыхаю. Комары кусают безжалостно.
Сколько их тут есть!..

13.06.1942
На рассвете. До света работал - рыл окоп. Сейчас копает Хаустов - боец моего
подразделения. Этот человек вызывает во мне брюзгливую жалость: он не так стар,