Page 62 - Дневник - 1943 год...

делаю каждый день ревизию у себя в белье, уничтожая их тысячами, на другой день
их опять много и опять они грызут мое тело. Глисты тоже мелкие, но из-за них я
вынужден потреблять много пищи, но всегда быть голодным – они пожирают мою
пищу в желудке, эти маленькие беленькие червячки. Выводил я их чесноком и луком,
но и от сладостей и овощей не отказывался, и не вывел.
Землянка у меня мягкая – я много настелил сюда травы, сделал в стенке нишу для
свечей, и за вчерашнюю ночь пожег пять немецких восковых лампочек-коробочек.
Осталась одна. Теперь читать ночью не придется.
У ног в углу я сделал вроде уборной – ямку. И ночью, чтобы не выходить под пули
(снарядов не так много бывает), оправляюсь туда по небольшим делам, а также
выбрасываю туда всякий мусор.
Известий сегодня не знаю, но, говорят, взяли Пятихатки - большие трофеи и
пленные. Почитаю сам, тогда буду судить об этом.
Во взводе у меня 14 человек. Помкомвзвод у меня малограмотный, кажется, 4
класса окончил. Но все это не мешает ему быть командиром. Он сержант, очевидно, не
впервые помкомвзводом и чувствует себя среди начальства и подчиненных твердо. На
мой зов редко откликается даже, часто отмахивается рукой, будто не слышит.
Приходится долго кричать, пока он приходит. На подчиненных крепко кричит, те его
слушают и расчет его лучший во взводе. Он воспитанник командира роты. Тот его
сделал минометчиком, присвоил звание и всегда с восторгом отзывается о нем.
Лопатин двемедаленосец (за отвагу и трудовую доблесть) – и все он получил от
Соколова. Так он исполнительный, только, если б являлся своевременно, когда его
зовут.
Вообще, все здесь разбалованы и недисциплинированны. И бойцы и командиры.
Во всей роте и также поступают, когда зовет их командир.
Махов окончил ВУЗ, но боец. Человек крайне противный, дурноватый и
нахальный. Он высоко о себе думает и дерзит. Сегодня, когда я стал требовать свой
хлеб (он оказался у Махова), тот сказал что не знал чей это хлеб и отломал корочку,
съев ее. Когда же он показал порцию – там было не более половины хлеба. Я
отказался взять хлеб, тогда он вынул другую половину хлеба и отдал.
Таковы бойцы некоторые. Трудно с Маховым, но есть еще Карлов. Тот совсем
безразлично относится ко всему и, несмотря на свой возраст, крайне неповоротлив (он
25 года). Минометное дело никак не прививается ему, хотя он окончил 4 класса - и
такое образование редкость в моем взводе. Все 2-3 класса, один только – ВУЗ,
Бирюков – 9 классов.
Любит зато Карлов погулять, «полазить» по деревне в поисках продуктов и еще
черт знает чего, поэтому часто и отстает в походах. В стрелки его тоже жалко
отправлять, но и у себя держать не хочется.
Бирюков сварлив и неопытен командовать расчетом, да и ленив вдобавок, а так -
парень молодой (24 года) и грамотный.
Обо мне все мало думают и о товарищах своих и часто оставляли меня без пищи,
а один раз, вчера, чуть было не оставили одного при смене ротой позиций - при
переходе сюда. Все зато страстно думают о пище для себя и заняты вообще
своими всецело личными интересами. Другие хоть бы все погибли – каждого не
касается. Что за люди теперь на свете?
Засыпко призван, как и весь его расчет, в этом месяце, но дружбы между ними
больше и общественной заинтересованности. Весь расчет его из старичков состоит.
Уважения у них много больше ко мне и ко всем командирам, чем у старых вояк. Я
люблю этот расчет, хотя он новый и неопытный и с грамотностью очень плохо у них
дело (больше трех классов нет).

Позже. Все. Противник отогнан. Клин расширился невообразимо. Дали Катюши.
Один танк наш загорелся. Видел их экипаж. Он цел. Снаряды от вражеских танков
катятся по земле и рикошетят. А больше ничего уже не летает – ни пуль, ни снарядов
– так далеко угнан враг. Вперед движется пехота и прочие. Сейчас и нам уходить.