Page 37 - Дневник - 1944 год...

«Днепровская правда», чтобы помогли.
Получил письмо от Ани Перкиной из Мал. Лепетиха – изорвал его в клочья от
досады и решил не отвечать. Она учительница, но ее письмо до ужаса
несодержательно, бестолковщина, да и только: «Я дам тебе ответ…» и т. п.

Написал письмо в редакцию «Днепровской правды», в котором прошу их помочь
Оле выселить проходимца в военной форме, не впускающего ее с семьей. Два письма -
в «Зорю» и Оле, для [...]военкомата отошлю завтра. Ляле Цюр написал в
Днепропетровск, Нине Каменовской – в Одессу, со стихотворением «Одесса»; Сане в
Магнитогорск.
Сейчас уже стемнело. Только что принесли газеты и я прочел пространную статью
в «Кировце» о Третьяке. Этот подлый человек только из-за того, что ему наклеветали
на меня, что я, якобы, запретил угощать его супом своим бойцам, постарался спихнуть
меня сюда в стрелки, а сам, чисто случайным стечением обстоятельств, приблизился к
славе. Было даже неудобно читать как его расхваливали - врали. Такие люди
царствуют и живут в свое удовольствие, а кто-то из-за них страдает.

Сегодня наши на той стороне подобрались совсем вплотную к немцу по берегу, но
почему-то вернулись. Вероятно, пулемет сорвал наступление. Немцы установили его у
самого берега и он хлестал пулями в течение всего наступления.

1. Вырыть ячейки по размеру
2. Для ручных пулеметов выбрать ячейки с обзором и точно по размеру. Ячейки
отрыть полного профиля, сделать брустверы и бермочки
3. Во всех взводах оборудовать землянки на отделение для случ. артогня и для
отдыха. Все отрытые ячейки обвести лозой
4. Для ручных пулеметных позиций – 3
27 ячеек для руч. пул. 6 позиций

Дамбу прорыть хода. Всю оборону замаскировать дерном, брать в саду 110 м. от
дамбы.
В 8 часов приступить к работе, 8 ч. 17 окончить.

16.05.1944
Написал в редакцию «Зори» по Олиному вопросу, тете Еве в Магнитогорск, и в

редакцию газеты «Кировец» послал стихотворение «Жизнь». День прошел почти
даром. Создать ничего не успел, хотя пытался доработать стихотворение «Я мечтал о
Днепре».
Здесь все лейтенанты - молодые парни, хорошие ребята. Но мне очень тяжело и
сердце мое ноет от бессилия и досады. Что мне делать? Как мне выйти из этой
трясины, опутавшей меня всего? Пархоменко, как низкий человек, вскрыл мое письмо
к Лапину и прочел то место, где было сказано о его вздорном приказе мне:
«Переодеться солдатом и забросать, переправившись лодкой на немецкую сторону, их
амбразуру гранатами». Теперь он мстит мне и даже рапорта моего не принимает к
командиру полка, [...] к нему же с просьбой о назначении меня по специальности. Он
меня определенно хочет угробить и вместе с Полушкиным, который ненавидит меня
исключительно потому, что я еврей, - спихнул меня на прозябание в стрелки.
Люди (бойцы) тяжелые. Суровым с ними я быть не могу – мне жалко людей.
Ругаться я тоже матерно я не умею на бойцов. Упрашивать, уговаривать, объяснять –
вот что остается мне. Но люди этого не понимают и хорошее отношение вызывает в