Page 64 - Дневник - 1944 год...

очищайте нашу родную землю - был встречен с воодушевлением.
- Будьте уверены, не подкачаем! - ответили бойцы николаевскому судостроителю.
В роте до последнего времени служил старший сержант Федор Ащеулов. Солдат
он бывалый. Мы его не раз использовали в качестве беседчика о боевых традициях
части. Вместе с тем наши агитаторы рассказали об успехах снайпера Лось, о
героическом подвиге комсомольца Салимова.
Не забываем повседневно вести пропаганду о военной присяге, напоминая бойцам
о их клятве, которую они давали народу и Родине.

Лейтенант С. Бурлаков,
парторг роты.

16.08.1944

Метрах в пятидесяти сзади КП 1 роты. Сюда меня направил Семенов с расчетом из
трех человек. Место хорошее. Главное – свобода! Ни начальства, никого нет, кто бы
указывал и командовал мною. Живу один с бойцами, целиком и самостоятельно
распоряжаясь своим временем и действиями. Одно плохо: близко от передовой (100
метров). И отдельно мы одни находимся. Здесь очень опасно. Нужно очень бдительно
нести службу часовым и обстрел позиций весьма интенсивен.

19.08.1944
В прошлый раз действовать не пришлось и ночью мы вернулись обратно в роту.

На позиции оставили 7 мин, глубоко отрытые (2 метра) щели. Вчера, однако, я вновь
получил задачу и был направлен сюда с расчетом из трех человек, что был со мной и
раньше. Фамилии я хорошо успел изучить. Характеры тоже каждого

Миха – командир расчета, наиболее уравновешенный и спокойный,
исполнительный красноармеец. Шаповалов – норовистый, как молоденькая лошадка,
которую все время хотят оседлать, но мне кажется, что в большинстве случаев - на
словах. Я наблюдал его при артналете и убедился, что он крепко любит жизнь и ни за
что не согласился бы с ней расстаться. А накануне он говорил мне, что пойдет (я
посылал его в роту) днем поверху ходов сообщений – так сильно они ему надоели.
Тогда я еще подумал на него, что он способен на такое безумство, но теперь я твердо
уверен в обратном. Третий - Мартынов, увидя спокойное и чуткое отношение к бойцам
с моей стороны, решил даже грубить мне и нахальничать со мной, полагая, что это
сойдет безнаказанно.
Они - бойцы, очень обозлены на комсостав, что он не интересуется их нуждами и
запросами и решили в лице Мартынова выместить на мне всю свою злобу. Но я дал
понять, что они меня не за того принимают. Да, я добр, вежлив с бойцами, но если
нужно я буду строгим. Они это поняли и теперь между нами дружеские отношения.
Накануне ухода сюда я получил письма от Бебы, Ани Короткиной и два от папы. Я
не смог их сразу прочесть. Только сегодня. О них пойдет речь позже.
Направляя меня сюда, командир роты упомянул о награде и проч. и т. п. д.
Запрещал делать пристрелку, запрещал стрелять в артподготовку - только когда все
стихнет и будут появляться отделения от противника, только если противник будет
контратаковать. Обещал сто мин, но на деле я получил их меньше. Вместе с семью
спрятанными, здесь общее количество составило 97 мин.

Прорыли ниши для мин и гранат, установили миномет, зарядили мины,