Page 135 - Владимир Гельфанд, письма. 1941-1946

Из общих знакомых видела я Савву, Лену Малкину, Лору Морозенко. Да, ты

спрашиваешь меня о Мае и Зое. Где сейчас Мая я не знаю, а Зоя сейчас у родных в
Сумской области. Мне сказала Ляля, которую совершенно случайно встретила на

улице, что вернется она месяца через два. Мне она тоже ничего не пишет. Тамара
Хотина сейчас с матерью в Днепропетровске. Беба тоже что-то очень давно молчит. Не
знаю, где она сейчас, так как она хотела ехать заниматься.

Ну, кажется, на это письмо ты не можешь жаловаться! Написала тебе я много. Пока.
Всего наилучшего. Крепко жму твою руку. Аня.

21.10.1944
Село Пища.
Здравствуй, Клавочка.

Неужели больше не повторится замечательный день нашей встречи и особенно
утра перед расставанием? До сих пор нахожусь под обаянием того блаженства, того

счастливого забвения, которое испытал в то памятное утро (20.Х.). Если бы ты знала как
я люблю твою ласку, твои глаза и как мне тяжело сейчас так далеко от тебя находиться!
Но, увы, судьба так предопределила нам. Видишь ли, милая, денег я не достал –

сберкасса не выдает еще, а отсюда и остальные последствия. Друзья мои решили
ехать. Как будто специально, во исполнение их намерений, нам подвернулась машина
и мы через пару часов оказались в 48 километрах от Любомля. Я бы и сейчас не прочь

вернуться к тебе. Отдаться целиком, как дитя блаженству близости к тебе. Но покидать
друзей нельзя и некрасиво. Таков закон моряка, а ты его так любишь! Я и сейчас как
пьяный, у меня горит лицо, щеки, пылает сердце и, когда я притрагиваюсь к лицу

руками, мне кажется, что только пять минут назад я ласкался к тебе, Клава. Возможно я
показался тебе наивным, лишенным гордости и человеческого достоинства, так нет,

дорогая! Но война, ожесточившая сердца многих, сделала меня, напротив, склонным
до предела к ласке, любви и при встрече с тобой я не рассуждая, не задумываясь над
своими действиями, отдался моему чувству.

В армию ушел я слишком молодым и неопытным в жизни. Таким я оставался до
встречи с тобой. Любовь я слишком идеализировал, любить умел на расстоянии,

глазами. На войне я мало встречался с девушками, разве при освобождении Одессы,
Никол., после которого я заимел с ними переписку. Но до этого дня я ни с кем не имел
столь близких отношений, как с тобой. Даже поцелуй... впервые я вкусил его прелесть

вчера! Вот почему я вел себя так несамостоятельно... Ведь ты, помнится мне, назвала
меня "бабой" - очень обидным названием для мужчины. Не буду рассказывать всю
мою жизнь, она итак как на ладони. Ты себя держала более твердо, рассудительно и,

возможно, даже смеялась надо мной в душе. Не знаю ни чувств твоих, ни мыслей. И
сомневаюсь, чтобы ты мне открылась в своих чувствах столь же искренне, как я тебе.
Но тем неменее верю в тебя и обязательно хочу встретиться с тобой. Пока не пиши. Но