Гельфанд Владимир. Дневник 1941-1946/пресса

Martin Stein "Die sowjetische Kriegspropaganda 1941 - 1945 in Ego-Dokumenten"

Es nähert sich der 70. Jahrestag des Kriegsendes, an dem an Siege, Opfer und Verbrechen des Zweiten Weltkrieges erinnert werden wird. In deutschen Fernsehproduktionen wurde in den letzten Jahren die Rote Armee nicht immer ruhmreich charakterisiert, wie beispielsweise in dem mehrfach ausgezeichneten Fernsehfilm „Unsere Mütter, unsere Väter". Dieser Film vermittelt den Eindruck, die Rote Armee bestünde ausschließlich aus einer Gruppe „Ura" schreiender Wilder, die in Lazaretten mordeten und unschuldige Krankenschwestern auf Fluren vergewaltigten. Das Bild der Roten Armee war in Westdeutschland stets durch eine gewisse Schuldabwehr und eine Täter-Opfer-Umkehr verzerrt worden. Gewalt, Mord und Vergewaltigungen wurden in individuellen Erinnerungen und im kollektiven Gedächtnis mit dem „russischen Unmenschen" in Verbindung gebracht. Man sah sich gegenüber „den Russen" in erster Linie als Opfer und weniger als Täter. Die Lebensrealitäten der damaligen Rotarmisten wurden und werden dabei gerne ausgeklammert. Auch im wiedervereinigten Deutschland etablierte sich das undifferenzierte Bild des Rotarmisten als Täter, der viele unschuldige deutsche Frauen - im besten Fall - vergewaltigte. Bis heute scheinen breite Teile der deutschen Bevölkerung die Rote Armee nicht als Befreier wahrnehmen zu wollen, sondern eher als notwendiges Übel einer totalen und unausweichlichen Niederlage. Die geschichtswissenschaftliche Forschung hat Vergeltungsaktionen der Roten Armee in Form von Plünderungen, Morden, Verwüstungen und Vergewaltigungen teilweise aufarbeiten können. Ostpreußen war dabei besonders betroffen, aber auch in Rumänien, Ungarn und in Berlin wurde Rache geübt. Die Vergeltungsaktionen statistisch zu erfassen, erwies sich als schwieriges Unterfangen.

Martin Stein, "Die sowjetische Kriegspropaganda 1941 - 1945 in Ego-Dokumenten". Grin Verlag 2015

Artikel: Die sowjetische Kriegspropaganda 1941 - 1945 in Ego-Dokumenten
Autor: Martin Stein
Taschenbuch: 60 Seiten
Verlag: Grin Verlag Gmbh (2. April 2015)
Sprache: Deutsch
ISBN-10: 3656931836
ISBN-13: 978-3656931836
Größe und/oder Gewicht: 14,8 x 0,4 x 21 cm
Preis: € 24,99

Artikel: Die sowjetische Kriegspropaganda 1941 - 1945 in Ego-Dokumenten
Autor: Martin Stein
Format: PDF ohne DRM
pdf eBook - 54 Seiten

Verlag: Grin (2. April 2015)
Sprache: Deutsch
EAN: 9783656931829
Dateigröße in KByte: 720
Preis: € 16,99

Приближается 70-летие окончания войны, будет напоминать о победе, жертвах и преступлениях Второй мировой войны. В немецких телевизионных постановках, Красная Армия не всегда характеризуется славно в последние годы, например, в наградами телефильме "Поколение войны". Этот фильм дает впечатление, что Красная Армия была исключительно из группы "Ура" кричали Уайлдер кто убил в больницах и медицинских сестер невинных насилуют по коридорам. Образ Красной Армии всегда искажается в Западной Германии определенной оборонительная и жертвы-разворота. Насилие, убийства и изнасилования были привезены в отдельных воспоминаний и коллективной памяти с "монстром" Российской совместно. Это столкнулся с "русскими" в первую очередь в качестве жертв и меньше преступников. Реалии бывших красноармейцев были и тем самым исключить подобное. В объединенной Германии, недифференцированные образ Красной Армии создан в качестве виновных многих невинных немецких женщин - в лучшем случае - изнасилованиях. На сегодняшний день, большие участки немецкого населения, похоже, не хотят принимать в Красную Армию как освободителей, но, скорее, как необходимое зло от общего и неизбежного поражения. История научных исследований была в состоянии работать до репрессий Красной Армии в виде грабежей, убийств, изнасилований и уничтожения частично. Пруссия была особенно страдают, но и в Румынии, Венгрии и Берлине месть практикуется. Схватив репрессии статистически обоснованные трудно.

Дневник Владимира Гельфанда, 1945-1946 гг.

Шерстяной указывает в своем комментарии, что рассуждения о «новом человеке» повлияли на многообещающего писателя Гельфанда, потому что он интенсивно занимался советской литературой.124 Непритязательный на первый взгляд можно найти проход, который относится к влиянию этого дискурса в своем дневнике: он оплакивает смерть Алексея Толстого и Максима Горького назвал крупнейший мастер [n] литературные слова. Алексей Толстой писал многочисленные детские сказки, исторический роман Петра Великого и довольно немного истории войны, описанные, в котором преступления немецких оккупационных сил; его герои были но также беспощадными к немецким военнопленным, характеризуется героическое мужество, самоотверженности и любовь к своей стране.125 Сентенция Gorki был Председателем Конгресса писателей с 1934 года. Как никто другой его работа наполнена мыслью, что только в психологическое преобразование личности рождение «новый человек» может осуществляться. Волей работы человек может избавиться от его отставание облигаций. Неприятности, возрождение как советский человек, против индивидуалистической схеме бы затем быть:

«Человек считает свою жизнь в родительском партии,.» Частные «ее глаза, бежать и комфорта точки Исаия распыляется ' современного общества как любовь и искусство имеют никакой автономии в социалистическом обществе..Individualistisches поведение ',. мещанин индивидуализм». Изоляции» от коллектива и. «Переоценка собственной личности ' среди наиболее распространенные отрицательные характеристики в сталинских дикцией.»126

Self учитываются культурные шаблоны мышления и поведения, и сливается тем самым выход советской жизни дает человеку как «Фигура» социальных. Только выражения Гельфанд, Горького была его роль модели, показывают, что рассуждения о «новом человеке» вероятно повлияли на многообещающий писатель с его «палец тренировки», путем они индуцированной автора, чтобы сделать это, чтобы подчеркнуть его образцовое сознания в процессе его написания. Это делает источник по двум причинам: одна — заключить что Гельфанд был открыт к тезисам пропаганды и попытался осуществить их, с другой стороны, что ICH Erzähier в его записях действовал в качестве своего рода контраст фильм, который критически подсветкой обстоятельствах в своих вооруженных силах.Это видно в нескольких местах, например, когда он чувствует игнорируются на церемонии военным приказом:

«Очевидно, что здесь я один с наиболее награды, хотя я сам в боях так вставлены, особенно на 12.02.1945, как и практически все, также Karpienko, скрывался в подвалах и по телефону были герои, в то время как я возглавлял все наши силы обороны, взял гранатомет, стрелков и мне даже к заботе о раненых.»[...] Я едва заметил его, но увидел атаки немцев и танки вперед, возможно 50 метров от меня прочь, и что был более впечатляющим, чем что-нибудь еще.»127

Хотя он вернется домой в сентябре 1946 года с орденом «Красная звезда» и медалью за освобождение Варшавы, за взятие Берлина и за победу над Германией, он был передан часто на церемонии вручения награды, которые он пояснил в письме к отцу с антисемитскими мотивами.128 Выше прохода - как и многие другие - занимали эти награды были так важны для него и что он чувствовал себя частью Советского коллективных где он искал его социального положения и его зеркальное отражение.

Гельфанд принимает поэтому как лучший стрелок Красной армии, который заслуживает несколько порядка и в то же время критике хаоса в своих вооруженных силах. В начале его записей он подверг критике отсутствие единой командной структуры, недовольство среди солдат, краж в его компании и казалось бы повсеместного алкоголизма: «люди пьют вполне обычные дистиллята в пьяном угаре. Многие сжигают внутренности, но это не мешает им. Солдат убивает его и умер.»129

Также он обвинил его товарищей в начале его записи мешок, который он попытался ответить, он спасает немецкий наследия: «гении не могут быть приравнены к варварам и уничтожить их память — великий грех и позор для цивилизованных людей.» Это возможно даже смелые вмешательство в слепой разрушительной веселая его товарищей может читаться как практической реализации Сталинский лозунг «Гитлеры приходят и уходят, но немецкий народ остается.».130

Как он совершает грабежи в июне 1945 года, он оплакивает свою судьбу, которая заставляет его совершать такие правонарушения:

«Хорошая работа, что вы... потянув меня вверх грабеж Академии наук! Никогда в жизни я бы мог подумать, что я хотел бы иметь возможность грязные вещи, но люди и обстоятельства заставляют меня. Позорной варварства в храме науки является и больше ничего.»131

Гельфанд, по-видимому, не обогатились в грабежах. Он подчеркнул, что он законно купил, например, его велосипед и его пишущая машинка, которую он принял в Советском Союзе.

Также его записи свидетельствуют о зверствах, совершенных вооруженными силами Красной армии. Есть две такие записи в его дневнике. В феврале 1945 года, когда боевые действия по-прежнему в полном разгаре, он пишет: «соперник, давая больше keineFrauen себя, так как мы один из них с телом» einem Pfahl durchstoßenund для dendeutschen Stellungen, вернули ее обнаженной

у.»132

Второй проход описывает знакомство с немецкой женщиной, которая стала жертвой группового изнасилования:

«Они кивнул, и вдруг эти изумрудные глаза, посмотрел на неожиданно меня, мне чертовски красноречиво посмотрел на предлагаемые чувства в нижней части моего сердца». Абсолютно, я должен был выяснить, что мучает эту женщину.[...] » Вы должны меня хотеть «сказала красивая немка и подняла вверх юбку.» Всю ночь меня насиловали и там их было много. Я была девственницей, «она вздохнула и начал плакать.» Они погубили мою юность. Там были старые, полный прыщи и все поставить вырос на меня, все толкнул ее мне. Отель Baia 20, да, да» и вспыхнула inTränen.»

» Вы собираетесь изнасиловал мои глаза meineTochter «, warfdie плохой матерью. «И они могут все еще вернуться и снова изнасиловать мою девушку». Эти слова были все еще раз дрожать с ужасом, и горькие рыдания отражение в подвал, в котором жители привели меня.» Здесь останься! «девушка нажата, меня вдруг,» вы будете спать со мной. Вы можете сделать со мной, что вы хотите, но только ты один! Я готова с вами (сексом), готова за все, что вы хотите, просто спасите меня от всех этих людей с этими черными..!» «»133

Эта встреча состоялась в апреле 1945 года и остается только ссылка на такие преступления, в его записи. За десять дней до возвращения домой в Советском Союзе он помнит еще раз этот неизвестный:

«Я хотел бы поехать снова в Бисдорф.«Это имя ассоциируется с значительным воспоминания, которые являются незабываемым мне слезы отчаяния жестоко насиловали немецких, молодая красота, горе её родителей, означает вмешательство и помощь моя.»134

Он пишет поэтому исключительный этой встречи, что заключить, что такие массовые изнасилования или аналогичные злодеяния в среде Гельфанд по крайней мере были не правило. Его критика направлена главным образом на отсутствие дисциплины больших частей Красной армии, он работает более прозаично в проект на короткий рассказ:

«Это раздражает, что те же люди, кто несколько раз защитил их завоевания их кровью, теперь наносят большой ущерб их поведением за рубежом нашей международной политике. И то, что дипломаты достигают больших усилий и здравый смысл, нарушается здесь небрежность акты насилия возмутительные пьяница, который вы чисто случайно до сих пор не взорвали из числа советских оккупационных войск в Германии, одним махом. Я думаю, что нет статьи является иностранцем разумное мышление никогда так поведение, как требует наша партия убедить как поистине изысканный поведение всего нашего народа, как гениальный Сталин учит, и как это уместно для победоносного бойцов и не дунуто вверх тряпки на дороге.Все эти выкрутасы паршивый безжалостно вы должны искоренить, и изгнать из нашей среды, потому что они недостойны представлять Великой советской власти за границей.»135

Его собственное восприятие немецкого гражданского населения является значительное изменение в своем дневнике.В начале его дневника, вы можете чувствовать себя даже явные следы ненависти и гнева возмездия, когда он в январе 1945 года, в первый раз на немецкой почве, пишет:

«Германия – в огне, и это верно, один-то рад присутствовать этот злой драмы. Смерть за смерти. Кровь за кровь. Влияние на втором этапе пропаганды советской войны отражены видимо мне этот Grouch, эти животные и их не жалко «в этих предложениях, которые оправдывают ответных действий, предпринятых войны опытом.136 Шерстяной указывает, что Гельфанд с его 23 годами воспринимает политический мир только» через сетку советской газете статьи о «узнал.137

Подобно стереотипных проявлений ненависти можно найти позже в его записи, как он гордо увековечил с надписью на Рейхстаг: «Берлин, победил, я плюю на него».138

Такие открытые проявления ненависти, но скорее являются исключением в Гельфанде. Вообще можно ожидать довольно плотной описания ненависти в дневник войны солдатами Красной армии с биографией Гельфанда. В конце концов он видел Сталинград опустошенный своими собственными глазами, также убита большая часть его семьи из-за своего еврейского происхождения, его собственная жизнь была неоднократно на лезвие бритвы, когда он застрелился свободной от чайник в Ростове или фанатичных сопротивления пришли на переднем крае в освобождении Берлина.139 До войны он был да ярым комсомольцем, редактором стенгазеты и организатором соревнований художественного декламации. Во время войны он успешно применяется для членства в коммунистической партии, читать центральных газет, снова сделанные стенгазеты и написал брошюры также он был 15. Авангард-я стрелковая дивизия назначен заместителем поезда для политической деятельности.140 Ненависть, что работающие на втором этапе пропаганды советской войны, он был так хорошо известны. Он может чувствовать себя узаконено, много ненависти, чтобы описать Германию и немцев понесли войны опыт, как он сделал в его отчетах. С его 23 лет он принадлежал к классам, которые были чрезвычайно чувствительны к тезисам режима и деклараций и директив пропаганды войны. Senjavskaja следы, это в основном романтический подход к жизни, которая по-прежнему характеризует этот возраст и тот факт, что они знали, что нет альтернативы сталинской системе, по сравнению с старых участников войны--они были продукты сталинской культуре так полностью.141

Уже довольно его первая встреча с немецких гражданских упоминает некоторые любопытства:

«Девушка в гражданской одежде смотрела из окна. Я посмотрел более тесно, и уже они ушли. Когда я пошел ближе, они пришли из дома, с гордостью пересекли улицу и скрылись в подъезде большго 3 этажного здания. Я остался стоять. Их дружественные лица и одежда привлекло мое внимание. Это действительно немки? Я думал, что я никогда не встречался красивой {Freijlin}.»142

Создается впечатление, как бы уменьшить не только выражения ненависти, но и антипатиях против немцев в процессе его записи и значительно увеличивает интерес немецкой культуры и в частности немецкий женский знакомых. Вы можете поговорить с но только условное влияние третий этап войны советской пропаганды для этого, как Гельфанд отражает это не особенно; Кажется, довольно, как он стал устал от жизни казармы. Даже некоторые из его дневника записи свидетельствует об определенной апатии.143

Во время своих поездок он принимает, но гражданское население было по-прежнему почти всегда отрицательным, и остается в ловушке в старых моделей интерпретации.Таким образом он охарактеризовал немцев с демоническими атрибуты, например, в сентябре 1945 года:

«Дьявол это зло здесь веселые и сильным и не всегда и всем.Он напоминает мне во многом немцев - как они бросаются от одной крайности к другой. Во-первых он тлеет в зло, смеется и издевается над чувствами и привычки людей; как он в устройство неприятных позицию он не потеряет его оптимизм и делает его подлым привычки. Как он уже смотрит смерти в лицо, он чувствует себя весь ужас зла в первый раз и с треском провалилась, прося пощады, на человека, он появился так плохо.»144

Кроме того, он безжалостно удовлетворяет потребности и проблемы немецкого гражданского населения и интерпретировать их ежедневной борьбы за выживание в крайне уничижительным:

«Немец снова никогда не упустит пфкннинга (меньше, чем копейка в рублях рассчитаны), без забрать его, что-то никогда не дает не даже малейшего и nichtigste небольшие вещи без двойной выгоды для себя.» Никогда не он подаст более чем десяти копейки нищему и никогда не покидает счетчик рассказать именно на зажигалку.»145

В 1946 году отношения между бывшими противоборствующими группировками, как представляется, уступили практического отношения. Гельфанд описывает повседневную жизнь вместе следующим образом:

«Немцы озорной. Вы показать никакое уважение для нас, не бойтесь совершать мало гадости и преследовать одну. Отвратительно интрузивных и операцию и они имеют хорошие вдруг. kamarady' обнаружен в США, который очень легко и бесплатно может быть. Здесь мы имеем две тактики поведения: официальный, правильного, человека, но определяет - поведение оккупантом. Наши люди не следуют как правило, не всегда и не везде. И вторая тактика, результате неписаные законы нашего развития, [...] Некоторые доминируют и цивилизованным, но медведь злопамятность против немцев, потому, что они страдают от их жестокости. Некоторые люди избегают немцев и показывают свое презрение к ним. Многие из последних научиться сознательно не немецкий. Другие пытаются узнать язык немцев, их обычаи и условия жизни, и попытаться по возможности расширить свои знания, иметь деловые отношения с немцами и много с ними говорить, спорить с ними о всех возможных вопросах жизни. Эти причиняют без ущерба для нашей политики на немецкой почве. Тогда есть еще одна категория: пьяницы, воры и дебоширы психопатов. Они не только обеспечивают Radau и подорвать нашу власть. Третья категория, это очень либералов, которые пришлось учиться через людей, Гитлер никакого вреда. Среди тех, кто-то полюбить здесь, получайте удовольствие и лук. Эти очень разные уровни развития и поведения в Красной армии против местного населения вызывает то, что они думают, что он добрый и простой и в то же время грубой и даже Дикий человек; часто мы презирал, хотя мы Господа и победители.»23

Подобные описательные проход, который описывает отношения между оккупирующей державы и гражданского населения, можно найти на год 1945 в его к сожалению не. Однако вполне вероятно, что по крайней мере после войны некоторые из солдат Красной армии были их антипатии позади него и встретил Германия и немцы с интересом.

Любовные приключения Гельфанда занимают значительную часть его записей. При запрещение братание провозглашено в августе 1945, Гельфанд — буквально в панике: «что я хочу? Свободы! Свободно жить, работать, думать, а также наслаждаться жизнью. Теперь все это не для меня.» Он буквально умирают продолжает, прогуляться по улицам Берлина и флирт с дамами.24 Поэтому он игнорирует запрет, Самоволку от своего подразделения, покупает велосипед и исследует до сих пор немецкие пейзажи и спальни.

В этих местах, становится ясно что Гельфанда любовь желанием было сильнее, чем пропаганда фразы, и это под бойцы фронта разработал менталитет очень боялся Сталин, который выиграл обратно войны, прежде всего на основе их собственных индивидуальных достоинств, которые, в свою очередь, противоречит «социально ориентированной» модели Советского Союза.

В поединках с немецкими женщинами - особенно в начале дневника - раздутый Гельфанд как человек с сознанием:

«Мне нравилось любовные ласки красивой Марианна катушку, поцелуев и объятия было не достаточно. Я надеялся на большее, но не толкал ее. Ее мать довольна мной. Было бы даже лучше! Наконец я принес на алтарь для еды доброжелательного и доверительные отношения, конфеты и масло, колбаса и дорогие немецкие сигареты. Уже половины этих продуктов будет достаточно, чтобы законно с дочерью на глазах матери, чтобы сделать все возможное, и она не сказать что-нибудь против.»25

Из этого прохода вероятно правящей чувство превосходства победитель может быть во время чтения, и результирующая, унизительные взгляды немецкой женщины, но с другой стороны также

Стилизация себя на «благородных» бойцы Красной армии, которые действительно имели право на то, что имеющиеся в его распоряжении после всех его жертв раундов, но его инстинкты и еще сдерживают наслаждений, чтобы не запятнать честь его солдат. Также на это поведение, пропаганду советской войны третьего этапа могли может влиять.

Политические взгляды его любимой интересно не действительно заинтересованы в Гельфанд., Если немецкая женщина была убежденным последователем Гитлера режима или нет, и так-в смысле Ehrenburgs - носил соучастие в совершении военных преступлений, он отражает этот вопрос в своих отчетах только в одной точке - и это довольно поверхностно.Также он предотвращает его не, продолжать жаждут этой убежден сторонником фашистской системы.26 Кажется, что любовь тоски Гельфанда была сильнее, чем все диссертации политической пропаганды, которые научили различать его быстро солдат и гражданских лиц:

«Моей юности не может помочь, что эта война имела место и после Германии победить нас.» Я не могу тратить свою любовь, мне нужно нежность, мне нужна любовь.»27

Многие проходы, выражая свое желание, его неопытность, также его страдания, если не делом. Германии оставляет Гельфанд со словами: «не устал я от Германии, вашей, но я оставляю вас с удовольствием. Вы не делаете ничего удивительно, ничего счастливы в вас. Жизнь здесь – много бахвальство и болтовни просто смешно, беззаботной и дешевой».28

Он думал обратно еще меланхоличный лет спустя для Германии, особенно на определенные Марго, которая выделяется из всех его связей, которые писали любовные письма ему и, как он признался, после его возвращения домой, искренне любил также Гельфанд.29

Только контакты, Гельфанда, которые были явно не условий защиты, свидетельствуют о том, что после периода пропаганды ненависти, что он может также активно действовали как депутат поезда для политической работы, дифференцированное мнение немцев, несмотря на из всех симпатичная(ый) антипатии, был не только возможным, но и даже привели к романтическим отношениям. Германии, один раз воспринимается через призму демонической пропаганды ненависти поманил в послевоенный период с его культурными достопримечательностями. Он предпринял не только произносится прогулки в бомбили из Берлина, но довольно также тайно поездку в Weimar. Если бы он не свидание на немецкую девочку в их лагере ночью, он жил в отелях. Он ходил в театры, кинотеатры, бары и кафе; на черные рынки он торговал, пришлось адаптировать костюмы, вероятно с удовольствием посмотрел в его зеркальное изображение во время его регулярные посещения парикмахера. Он явно устал от жизни казармы, он хотел, чтобы просто жить и быть свободным. Особенно сделано это имел ввиду его, его новые найти хобби, фотографии работы камеры немцами, попытался вскоре различные позы и костюмы извлеченных из опыта также Велоспорт - в костюм, галстук, шляпа и темные очки.

------------------------------------------

124Шерстяной 2004: почта коммуникации, p. 227.
124 Vgl. Scherstjanoi 2008: Tagebuch, S. 316.
125 Eintrag vom 26.2.1945, in: ebd., S.41-46, hier: S. 43. Brigitte Studer / Berthold Unfried: Das Private ist öffentlich. Mittel und Formen stalinistischer Identitätsbildung, in: Historische Anthropologie (Köln) 1 (1999), S. 83-108.
127 Eintrag vom 26.2.1945, in: Scherstjanoi 2008: Tagebuch, S. 41-46, hier: S. 43.
128 Eintrag vom 1.4.1946, in: ebd., S. 246-249.
129 Eintrag Ende Januar 1945, in: Scherstjanoi 2008: Tagebuch, S. 25-26.
130 Ebd., S. 9. 130
132 Eintrag vom 16. oder 17.6. 1945, in: ebd., S. 92f., hier: S. 92.
132 Eintrag vom 26.2.1945, in: Scherstjanoi 2008: Tagebuch, S. 41-46, hier: S. 42.
133 Eintrag zwischen 25. und 27.4. 1945, in: ebd., S. 78-80. Eintrag zwischen dem 5. und 15.5. 1946, in: ebd., S. 265-266, hier: S. 265.
135 Eintrag vom 8.11.1945, in: Scherstjanoi 2008: Tagebuch., S. 173-178, hier: S. 176.
136 Eintrag vom 28.1.1945, in: ebd.,. S. 28 137 Ebd., S. 335.
138 Eintrag vom 6.8.1945, in: ebd., S. 112-113, hier: S. 112. Vgl, Scherstjanoi 2008: Tagebuch., S. 317-322. Ml Vgl. Ebd., S. 315-320. w Vgl. Sen|avskaja 1995: 1941-1945, S. 93-97. Eintrag vom 21.3.1945, in: Scherstjanoi 2008: Tagebuch, S. 63-66, hier: S. 65.
143 Eintrag vom 8.11.1945, in: ebd., S. 176.
144 Eintrag vom 9.9.1945, in: ebd., S. 131 f., hier: S. 131.
145 Eintrag vom 10.08.1946, in: ebd., S. 299.

23 Eintrag vom 15.4.1946, in: Scherstjanoi 2008: Tagebuch, S. 253-257, hier: S. 256f. UB Eintrag vom 9.8.1945 in: Scherstjanoi 2008: Tagebuch., S. 113-117, hier: S. 116.
25 Eintrag vom 26.10.1945, in: ebd., S. 157-159, hier: S. 157.
26 Eintrag vom 23.11.1945, in: Scherstjanoi 2008: Tagebuch, S. 185-188, S. hier: S. 187f.
27 Eintrag vom 22.11.1945, in: ebd., S. 185. 162 Eintrag vom 19.9.1948, in: ebd. S. 310f., hier: S. 311.
103 Das Erste, Kulturreport: „Das Tagebuch eines Rotarmisten“, https://www.youtube.com/watch?v=_4k67QHrivc (5.März 2014).