Война и немцыВ связи с нашумевшим выступлением в бундестаге ямало-ненецкого автономного школьника припомнились мне недавние события, в которых тоже: и война, и немцы… К звонкам с незнакомых номеров я привык давно. Но в этот раз номер телефона был не по-российски богат на цифры. Оказалось, звонят из Ростока (город в Германии, крупнейший на территории федеральной земли Мекленбург в Померании). Звонившая, Наталья Еске, наша бывшая соотечественница, уехавшая в Германию в 1990 году, по профессии – историк. Историей занимается и в Германии. Поводом для звонка стал опубликованный мной в интернете дневник танкиста Ивана Сергеевича Панарина.
«Почему заинтересовались судьбой Ивана Сергеевича?» - спросил я у Натальи. Как рассказала собеседница, во время работы над реконструкцией дамбы Варнов в Ростоке, 16 ноября 2011 года строители обнаружили части старого русского танка. На следующий день, в четверг, 17 ноября, было произведено извлечение из земли 17-тонной стальной башни танка с орудием. При извлечении башни обнаружены снаряды и шесть гранат, также саперами были обнаружены и извлечены останки членов экипажа. Речь идет о танке Т-34/85, который по воспоминаниям свидетелей и очевидцев, первым вошел в Росток 1 мая 1945 года по улице, являвшейся въездом в город, и ставшей впоследствии известной как «Дорога освобождения». В районе моста мельничной плотины он был подбит местным полицейским. От взрыва башня танка была сброшена на обочину, а сам танк позже вероятно осел в тело дамбы и был засыпан при очередной ее реконструкции. Спустя 66 лет на останки этого танка снова наткнулись строители. Как сообщил городской представитель администрации Ростока Ульрих Кунце, к танку проявил интерес музей Бундесвера в Дрездене.
После того, как были установлены имена погибших советских танкистов, германская сторона организовала торжественное погребение останков с отпеванием по православным канонам и с воинскими почестями – в присутствии российских дипломатов, военных, а также родственников воинов.
«Когда в Ростоке откопали этот танк Т-34, - рассказала Наталья, - журналист Франк Шлёсер, который писал об этом событии материал, узнал о дневнике Панарина через знакомого в Москве. Русским языком он не владеет и попросил одну переводчицу, чтобы та перевела, и он смог прочитать. Его очень заинтересовал дневник Ивана Сергеевича, и у Франка возникла идея опубликовать записки танкиста на немецком языке в Ростоке, поскольку Иван Сергеевич войну закончил там, у нас, в Мекленбурге. Сначала была мысль опубликовать это в журнале «Историческая мастерская», и вот меня ему порекомендовали, поскольку я занимаюсь разными темами современности и с русским языком тоже. А потом этим заинтересовалось руководство, администрация города, потому что все, что связано с этим найденным танком и окончанием войны вызывает интерес. И на сегодня мы планируем опубликовать это в серии изданий городского музея». Однако, немцы люди пунктуальные и практичные. Руководство предложило Наталье Еске отправиться в командировку в Россию, чтобы встретиться с родственниками Ивана Сергеевича, подержать в руках подлинник дневника, узнать довоенные и послевоенные подробности биографии И.С.Панарина. Сказано - сделано. На встрече в Челябинске с иностранной гостьей кроме дочери Ивана Сергеевича - Нины Ивановны Копытовой – присутствовали племянницы Ивана Сергеевича: Дина Демидовна Яруничева и Тамара Дмитриевна Кузнецова, а также Татьяна Васильевна Орехова - подруга Нины Ивановны, с ранних лет своего детства знавшая семью Панариных.
Я поинтересовался у германской гостьи, откуда всё же у немцев такой интерес к записям простого советского танкиста? Наталья ответила: - Вообще дневники – это большая редкость. Просто потому, что их нельзя было вести на фронте. И только уже к концу войны некоторые офицеры за это принялись… На немецком языке опубликован только один дневник, это дневник Владимира Гельфанда. После него сохранилось очень много разных документов (его родственник живет, по-моему, в Берлине, он все это привез и это было опубликовано на немецком языке). И вот, когда читаешь его (это 1945-46 гг.), то понимаешь, что контакты существовали на совершенно человеческом уровне. Я это предполагала. Да, на уровне деклараций и каких-то официальных документов было одно, а вот как это было в действительности – об этом часто документы не рассказывают. И поэтому частные свидетельства, личные свидетельства они привносят некоторые детали в наше понимание прошлого. Много написано после войны, воспоминания, мемуары. Лет через 40, как это все было. Но человеческая память сложный механизм… - Да, иногда вспоминается то, чего не было и забывается то, что было… - Совершенно верно. Поэтому, конечно, как исторический источник дневник Ивана Сергеевича – важный документ. Конечно, что касается отношения: не делится на черное и белое. Мир цветной… - Это понятно. Потому что всегда есть официальный какой-то политес и есть простые межличностные отношения. - Да. У моего мужа есть коллега, уже пенсионного возраста, большой активист общества германо-советской дружбы. А дружба эта зародилась в те времена, когда он стоял под Смоленском. И как ни странно у него такие замечательные воспоминания о том, как они там эту зиму там стояли в 1942 году. И там у него какая-то любовь появилась… Это Смоленская область, которая пострадала очень сильно. И материальные потери, и человеческие потери, и партизанское движение. А он вспоминает об этом времени, как о светлом времени своей жизни, потому что было затишье на фронте, любовь, вот что такое прекрасное и замечательное… Вы можете себе представить? Также я встречалась с внучкой одного бывшего военнопленного, который бежал и конец войны застал в Баварии. В последние дни войны, когда уже вошли американцы, всё было в подвешенном состоянии, он нашел в каком-то доме тетрадку и ручку. И начал писать… - Нина Ивановна рассказывала, что они даже и не знали об этом дневнике. - Вот-вот! И здесь тоже родственники не знали. Нашли уже после его смерти среди документов… - Да, я думаю, что и Иван Сергеевич прекрасно понимал, что его дневник публикации не подлежит. Просто по определению. Потому что не соответствует официальной картине мира… Почему многие ветераны не любят рассказывать о войне? Потому что тот, кто не был там, многие вещи просто не поймет. - Да-да-да! И встречаются многие моменты в дневнике Гельфанда, о которых я никогда не задумывалась... * * * Спустя некоторое время из Германии пришло известие: дневник Ивана Сергеевича Панарина переведен на немецкий язык и издан отдельной книгой…
Бережно немцы относятся к истории. Бережно. И к могилам усопших – тоже. Чего не скажешь о могилах на российских кладбищах. И Озерск (с пятью заброшенными кладбищами заключенных, строивших город) тому – яркое свидетельство… Александр Волынцев |
© Озёрск.Ru
 Die
vorliegende Publikation will 70 Jahre nach dem Ende des Zweiten
Weltkrieges an dessen Ende in der Stadt Rostock erinnern. Die
Aufzeichnungen eines Soldaten, der an den Kampfhandlungen in der
ersten Reihe teilgenommen hat, der am 1. Mai 1945 zu den ersten
sowjetischen Kräften gehörte, welche die Stadt Rostock betraten, sind
zugleich ein erstrangiges stadtgeschichtlichen Dokument. Die Kenntnis
dieser Quelle, die erstmals aus dem Russischen übersetzt und
kommentiert herausgegeben wird, verändert unsere Sicht auf die letzten
Stunden des Krieges in Rostock. Die Worte Panarins fügen seine
Erlebnisse in Pommern und Mecklenburg, in Rostock und Warnemünde in die
Biografie eines sowjetischen Frontsoldaten ein. Sie zeigen das Ende der
Kampfhandlungen in der Stadt und ihrem Umkreis wie auch die
Erleichterung der Kriegsteilnehmer am 8. Mai 1945
Спустя 70 лет после окончания Второй мировой войны настоящая публикация намерена ознаменовать ее конец в городе Росток. Записи солдата, участвовавшего в боевых действиях в первом ряду, который был одним из первых советских войск, прибывших в город Росток 1 мая 1945 года, также являются первоклассным историческим городом. Знание этого источника, впервые переведенного с русского языка и прокомментированного, меняет наш взгляд на последние часы войны в Ростоке. Слова Панаринса добавляют его опыт в Померании и Мекленбурге, в Ростоке и Варнемюнде в биографии советского фронтовика. Они показывают конец боевых действий в городе и его окрестностях, а также рельеф комбатантов 8 мая 1945 года  |
