 |
||
| Das letzte Aufgebot: Männer vom Volkssturm in einer Stellung am westlichen Oderufer in Frankfurt, direkt gegenüber der damaligen Dammvorstadt (heute Słubice)© Foto: Archiv Gedenkstätte Seelower Höhen | ||
 |
||
| 75 Jahre später: Helga und Heinz Köhler an der gleichen Stelle wie die Volkssturmleute im Winter 1945.© Foto: Dietrich Schröder/MOZ | ||
 |
||
| "Hier beginnt das verfluchte Deutschland", Schilder mit dieser Aufschrift stellte die Rote Armee auf, als sie im Januar 1945 deutsches Territorium erreichte© Foto: Wladimir Gelfand /Archiv | ||
|
Denn an diesem Sonntag treffen die ersten Flüchtlinge aus Posen und Lodz ein – zwei polnische Großstädte, die seit 1939 von den Deutschen besetzt waren, aber jetzt von der Roten Armee erobert werden. Die Weichsel-Oder-Operation, die die Rote Armee am 12. Januar noch aus weiter Entfernung begonnen hatte, kommt in rasendem Tempo voran. Wenige Wochen zuvor hatten deutsche Einheiten noch die polnische Hauptstadt Warschau zerstört. Jetzt sind Stalins Truppen den Deutschen drückend überlegen. In Frankfurt verbreitet sich an diesem Sonntag die Nachricht, dass SS-Obergruppenführer Artur Greiser, der als Gauleiter des Warthegaus seit 1939 sein Unwesen im besetzten Polen getrieben hatte, in Frankfurt als "einer der ersten Flüchtlinge" eingetroffen sei. Im Regierungsgebäude soll er mit seinem Gefolge ein Ess- und Trinkgelage veranstaltet haben, nachdem er noch tags zuvor die Deutschen in Posen zum Durchhalten aufgerufen hatte. Doch Hermine Reichert, eine damals 62-Jährige aus Booßen bei Frankfurt, hat ganz andere Sorgen: Ihre einzige Tochter Rita Köhler ist hochschwanger, sie erwartet ihr viertes Kind. "Und dennoch musste meine Großmutter Hermine mit meiner Mutter und uns drei kleinen Kindern die Stadt verlassen, weil es so befohlen wurde", berichtet Heinz Köhler. Der langjährige Fotograf der "Märkischen Oderzeitung" war damals dreieinhalb Jahre alt. Seine Erinnerungen an die nun folgenden Wochen und Monate kann er aus einem Bericht schöpfen, den seine Großmutter im November 1945 zu Papier brachte. Sowie aus Erzählungen seiner älteren Geschwister Franz-Dieter und Christel. Per Zug geht es nach Pulsnitz, einer Kleinstadt bei Dresden, in der Bekannte leben. In Frankfurt, wo Großvater Gustav Reichert als Kreistierarzt des Kreises Lebus noch immer unabkömmlich ist, spielen sich unterdessen immer dramatischere Szenen ab. "Die ganze Woche hindurch war ein fortwährendes Kommen und Gehen von Flüchtlingen", berichtet ein anderer Zeitzeuge. Die Menschen "erzählten zum Teil Furchtbares. Viele hatten tagelang bei Schnee und Eis marschieren müssen. Viele Kinder waren erfroren." Der Krieg trifft die deutsche Zivilbevölkerung mit ähnlicher Brutalität, wie deutsche Soldaten in den Jahren zuvor über andere Länder hergefallen waren. Doch Adolf Hitler erteilt immer weitere Durchhaltebefehle. Am 26. Januar wird Frankfurt zur Festungsstadt erklärt. Sie soll sich der Roten Armee entgegenstellen. Das Volkssturmbataillon 16/1 wird an den Ostwall bei Meseritz (heute Miedzyrzecz) verlegt. Wenige Tage später ist es aufgerieben. Nördlich von Frankfurt kommen die sowjetischen Stoßtrupps besonders schnell voran. Am 31. Januar errichten sie bei Kienitz im Oderbruch ihren ersten Brückenkopf am westlichen Oderufer. In der Nacht davor begeht ein Gestapo-Trupp aus Frankfurt ein besonders grausiges Verbrechen: Über 800 Inhaftierte aus dem Konzentrationslager Sonnenburg (Słonsk) werden ermordet. Zwei Tage später wird dieses Lager von Sowjetsoldaten befreit. Und es beginnt der monatelange Kampf um die nahe gelegene Festung Küstrin. Weitere sowjetische Brückenköpfe entstehen bei Reitwein und Aurith sowie im Frankfurter Eichwald. Die Dammvorstadt östlich der Oder (das heutige Słubice) können die Deutschen dagegen noch halten. In den bereits besetzten Dörfern östlich der Oder rächen sich die Sowjets für frühere deutsche Verbrechen. Häuser werden geplündert, Frauen und Mädchen vergewaltigt, Männer, die im Verdacht stehen, für das Nazi-Regime gearbeitet zu haben, auf der Stelle erschossen. Weil sich solche Berichte rasend schnell verbreiten und wegen der jahrelangen Gräuel-Propaganda über die "Bolschewiken" begehen Frauen in manchen Orten kollektiven Selbstmord. So wie im 20 Kilometer östlich von Frankfurt gelegenen Wildenhagen (heute Lubin), wo sich mindestens 15 Frauen am 31. Januar auf dem Dachboden eines Bauernhauses gemeinsam erhängen. Die damals zehnjährige Adelheid Nagel, die von ihrer Mutter auch eine Schlinge um den Hals gelegt bekommt, überlebt, weil sie sich nicht zu springen traut. Sie und viele andere Menschen werden ihr Leben lang von solchen Ereignissen traumatisiert sein. Die Familie von Heinz Köhler in Pulsnitz wird solche Dinge erst später erfahren. Am 11. Februar kommt Detlef Köhler zur Welt, Heinz hat jetzt also noch einen kleinen Bruder. Zwei Tage später werden die Flüchtlinge aus Frankfurt zu Augenzeugen der Bombardierung von Dresden in der Nacht vom 13. zum 14. Februar. "Aus der Ferne sah es wie ein riesiges Feuerwerk aus. Der Himmel war von den Flammen glutrot", erinnern sich Heinz Köhlers ältere Geschwister. Welches Grauen sich tatsächlich abspielte, konnten sich die Beobachter nicht vorstellen. 25 000 Menschen werden in einer einzigen Nacht getötet. Doch auch das Schicksal der Frankfurter Familie sollte noch schlimmer werden. "Wir mussten mit einem Transport ins Ungewisse fahren. Über Prag brachte man uns tief in die Tschechei", berichtet Großmutter Hermine. In einer Schule findet man ein Massenquartier auf Stroh. In Frankfurt ergeht bereits am 8. Februar die "letztmalige" Aufforderung zum Verlassen der Stadt an alle "entbehrlich gewordene Frauen und nicht Volkssturmpflichtige". Plünderer werden mittlerweile standrechtlich erschossen. "Um diese Zeit verließ auch meine Mutti mit mir die Stadt", berichtet Helga Köhler. Sie trug damals noch ihren Mädchennamen Helga Deppe und war siebeneinhalb Jahre alt. "Unser Vater war ja noch im Krieg", erzählt die Frankfurterin. Viele Tage ihrer Kindheit hatte sie bei ihren Großeltern verbracht, die ein Häuschen in der Dammvorstadt besaßen, berichtet sie. Doch eigenartigerweise mussten die Bewohner des östlichen Ortsteils die Stadt nicht verlassen. Den geliebten Dackel "Strolli" nehmen Mutter und Tochter mit auf die Flucht. Zunächst geht es im Zug nach Großenhain in Sachsen. Am 15. Februar besucht Propagandaminister Joseph Goebbels noch einmal die Oderstadt. Vier Tage später wird die Eisenbahnbrücke über den Fluss gesprengt. Am 25. Februar wird den Soldaten der Festung der Durchhaltefilm "Kolberg" gezeigt. Bis Ende Februar fallen in Frankfurt 206 Soldaten, 905 sind verwundet und 209 werden vermisst. Das alles geht aus einer Chronologie hervor, die der Mitarbeiter des Museums Viadrina, Karl-Konrad Tschäpe, aus zahlreichen Quellen gefertigt hat. Drei Monate bis zur Berlin-Operation Stalins Armee legt nach ihrem enormen Geländegewinn eine mehrmonatige Pause an der Oder ein. Der Sturm auf Berlin soll erst im Frühjahr erfolgen. Die Berliner Operation der Roten Armee beginnt am 16. April mit der "Schlacht bei den Seelower Höhen". Während die Festung Frankfurt nicht in der Hauptkampflinie liegt, spielt sich nur 25 Kilometer weiter nördlich die blutigste Schlacht des Zweiten Weltkriegs auf deutschem Boden ab. An vier Tagen sterben mehr als 45 000 Menschen. Unterdessen geht die Odyssee der Frankfurter Flüchtlinge weiter. Hermine Reichert und ihre Angehörigen kommen nach Brandenburg zurück und werden in der Gegend um Oranienburg von den Kämpfen an der deutsch-russischen Front eingeholt. "In einer engen kleinen Waschküche lagen wir auf etwas Stroh und harrten der Dinge, die kommen sollten. Gerade, als wir vor Müdigkeit eingeschlafen waren, klopfte es grässlich, und die Hausbewohner schickten uns in ihre Wohnung nach oben, denn sie wollten selbst in den sichereren Keller. Also schoben wir mit Sack und Pack nach oben. Wir waren so stumpf, dass es uns recht gewesen wäre, wenn uns alle eine Bombe getötet hätte. Aber wir erlebten den Morgen!" Auch Helga Deppe und ihre Mutter fliehen in Sachsen von Dorf zu Dorf, "immer von der Angst getrieben, vergewaltigt zu werden". Dabei geht auch Dackel Strolli verloren. "Um so größer war unsere Freude, als wir ihn 14 Tage später wiederfanden. Er war zwar total abgemagert, aber überglücklich." Am 22. April ziehen sich die Überreste von Wehrmacht und Volkssturm mehr oder weniger kampflos aus Frankfurt zurück. Doch viele Männer geraten kurz darauf in den Kessel von Halbe. Das Zentrum der Oderstadt ist laut Augenzeugen zu diesem Zeitpunkt noch relativ intakt. Viele Häuser fallen erst den Bränden zum Opfer, die sowjetische Soldaten nach ihrem Einmarsch legen. Irgendwann im Mai kommen die Köhlers zurück. "Das erste Bild, an das ich mich genau erinnern kann, ist ein deutscher Gendarm, der mit eingeschlagenem Kopf in einem Graben am Spitzkrug liegt. Und dazu mehrere Kinderleichen", beschreibt Heinz Köhler. Was aus heutiger Sicht schrecklich klingt, habe er damals fast als normal empfunden. "Man hatte sich an den Krieg gewöhnt", fügt der mittlerweile 78-Jährige hinzu. Sein kleiner Bruder Detlef stirbt im Juni 1945 an Unterernährung. "Ich sehe noch, wie er tot in seinem Bett liegt." Seinen Vater, der schon im September 1939 in den Krieg ziehen musste, hat Heinz Köhler nie bewusst kennengelernt. "Er starb im April 1945 bei einem der letzten Fliegerangriffe im bosnischen Sarajewo." Das erfährt die Familie erst viel später. Helga Deppe und ihre Mutter laufen den ganzen Weg aus Sachsen "mit einem Handwagen zu Fuß nach Frankfurt zurück." Zum Glück hält auch Dackel Strolli diese Tortur durch. Ihre Großeltern, die die ganze Zeit in der Dammvorstadt überlebt hatten, müssen am 27. Mai ihr Haus verlassen. Drei Tage zuvor war bereits der erste polnische Bürgermeister für das neue Słubice berufen worden. "Plötzlich hieß es, alle Deutschen müssen innerhalb weniger Stunden raus", erinnert sich Helga Köhler. Wie zum Hohn berichtet die von der Sowjetischen Militäradministration herausgegebene Zeitung "Tägliche Rundschau" am gleichen Tag über Frankfurt: "Normales Leben zieht wieder ein." Ins Haus der Köhlers ziehen russische Soldaten ein. Der kleine Heinz lernt rasch ein paar Brocken der fremden Sprache und wird bei der Essensverteilung bevorzugt behandelt. Einige Male kann er deutschen Gefangenen, die im Keller eines Hauses einsitzen, ein paar Brocken Brot zustecken. Heinz Köhler und Helga Deppe lernen sich 1958 kennen. Seit 1962 sind sie verheiratet und immer in Frankfurt geblieben. |
||
© MOZ.de Märkisches Medienhaus
|
|
| Последний резерв: мужчины из Фольксштурма, расположенные на западном берегу Одера во Франкфурте, прямо напротив бывшего пригорода Дамм (сегодня польский Слубице)© Foto: Архив Мемориала Seelower Höhen | |
|
|
| 75 лет спустя: Хельга и Хайнц Келер в том же месте, что и штурмовые отряды зимой 1945 года.© Foto: Dietrich Schröder/MOZ | |
|
|
| «Именно здесь начинается проклятая Германия!», - красноармейцы установили знак с этой надписью, когда они достигли территории Германии в январе 1945 года.© Foto: Владимир Гельфанд / Архив | |
| |
|
|
Франкфурт-на-Одере (МОЗ), 21 января 1945 года. Морозное воскресенье шестой военной зимы. На прошлой неделе выпало много снега. Во Франкфурте-на-Одере растёт тревога: жители города, которые до недавнего времени чувствовали себя относительно в безопасности, теперь охвачены беспокойством. Причина в том, что в это воскресенье сюда прибыли первые беженцы из Познани и Лодзи — двух польских городов, оккупированных Германией с 1939 года, но теперь стремительно захватываемых наступающей Красной армией. Висло-Одерская операция, начатая Красной армией 12 января на широком фронте, разворачивается с поразительной скоростью. Всего несколькими неделями ранее немецкие войска разрушили столицу Польши — Варшаву. Теперь силы Сталина подавляюще превосходят немцев. В этот день во Франкфурте распространилась весть о том, что обергруппенфюрер СС Артур Грейзер — бывший гауляйтер Вартегау, оказавшийся в затруднительном положении в оккупированной Польше — прибыл во Франкфурт как «один из первых беженцев». Говорят, что он и его окружение организовали себе еду и питьё в здании местной администрации, несмотря на то, что ещё накануне они призывали жителей Познани «держаться до конца». Тем временем 62-летняя Гермина Райхерт из деревни Боссен под Франкфуртом сталкивается с совсем иными заботами: её единственная дочь Рита Келер беременна и ожидает четвёртого ребёнка. «И всё же моей бабушке Гермионе пришлось покинуть город вместе с моей матерью и нами, тремя маленькими детьми, потому что таков был приказ», — рассказывает Хайнц Келер. Будущий многолетний фотожурналист «Märkische Oderzeitung» в то время был трёхлетним ребёнком. Свою память о тех неделях и месяцах он восстанавливает по воспоминаниям, которые его бабушка напечатала в ноябре 1945 года, а также по рассказам своих старших брата и сестры — Франца-Дитера и Кристель. Поезд увёз их в Пульсниц — небольшой городок неподалёку от Дрездена, где жили друзья семьи. Тем временем во Франкфурте, где дедушка Густав Райхерт оставался незаменимым районным ветеринаром округа Лебус, разворачивались всё более драматические сцены. «Беженцы прибывали и уезжали уже на протяжении недели», — вспоминал один из очевидцев. Люди «иногда рассказывали ужасные вещи. Многим приходилось идти по снегу и льду в течение нескольких дней. Многие дети замёрзли». Война всё ближе подступала к гражданскому населению Германии — с той же беспощадностью, с какой немецкие солдаты ранее вторгались в другие страны. Однако Адольф Гитлер продолжал издавать приказы о тотальном сопротивлении. 26 января Франкфурт был объявлен крепостью. Город должен был оказывать сопротивление Красной армии. Штурмовой батальон 16/1 был переброшен к линии Остуолл в районе Мезерица (ныне Мендзыжеч). Спустя всего несколько дней он оказался полностью измотан. Особенно стремительно советские части продвигались к северу от Франкфурта. Уже 31 января они построили первый плацдарм на западном берегу Одера — у Кеница в районе Одербруха. Накануне, вечером 30 января, гестапо из Франкфурта совершило одно из самых ужасных преступлений: более 800 узников концлагеря Зонненбург (ныне Слоньск) были расстреляны. Через два дня советские войска освободили лагерь. Тем временем началась месячная битва за находившуюся рядом крепость Кюстрин. Другие советские плацдармы возникли в Рейтвейне, Аурите и Эйхвальде, на окраине Франкфурта. Немцы всё ещё удерживали приграничный район к востоку от Одера (сегодня — Слубице). В уже оккупированных деревнях к востоку от реки Красная армия мстила за преступления, совершённые Германией в первые годы войны. Дома грабились, женщин и девочек насиловали, а мужчин, подозреваемых в связях с нацистским режимом, расстреливали на месте. Из-за ужасающих слухов, распространявшихся с молниеносной скоростью, и под воздействием многолетней пропаганды о «большевистских зверствах», в ряде мест женщины прибегали к коллективным самоубийствам. Так произошло, например, в Вильденхагене (ныне Любин), в 20 километрах к востоку от Франкфурта, где 31 января на чердаке крестьянского дома повесились не менее 15 женщин. Десятилетняя Адельхейд Нагель, у которой уже была на шее петля, выжила лишь потому, что не осмелилась прыгнуть. Она и многие другие пронесут травму от этих событий через всю жизнь. Семья Хайнца Келера в Пульснице с подобным столкнётся лишь позже. 11 февраля у Риты Келер родился сын Детлеф, у Хайнца появился младший брат. А уже через два дня, в ночь с 13 на 14 февраля, беженцы из Франкфурта стали свидетелями разрушения Дрездена. «Издали это выглядело как гигантский фейерверк. Небо полыхало красным от пламени», — вспоминает старшая сестра Хайнца Келера. Наблюдатели не могли даже вообразить, какой ужас происходил в действительности. За одну ночь погибли 25 000 человек. Однако и на этом беды семьи из Франкфурта не закончились. «Нас погрузили в транспорт и увезли в неизвестность. Через Прагу мы оказались в Чехии», — вспоминала бабушка Гермина. В школе, куда их привезли, для жилья использовали тюки соломы. Во Франкфурте 8 февраля была отправлена «последняя просьба» всем женщинам, которые «не были необходимы и не подпадали под действие Фольксштурма» — покинуть город. Грабители на тот момент уже расстреливались по законам военного времени. «В это время моя мама покинула город вместе со мной», — вспоминает Хельга Келер. Тогда она всё ещё носила девичью фамилию Хельга Деппе и ей было семь с половиной лет. «Наш отец всё ещё находился на фронте», — рассказывает женщина из Франкфурта. Много дней своего детства она провела у бабушки и дедушки, в их доме в пригороде Дамма. Однако, что удивительно, жителям восточной части района не пришлось покидать город. Мать и дочь берут с собой любимую таксу по кличке Стролли и отправляются в бегство. Сначала они едут на поезде в Гроссенхайн в Саксонии. 15 февраля министр пропаганды Иосиф Геббельс вновь посещает Одерштадт. Через четыре дня взрывается железнодорожный мост через реку. 25 февраля солдатам крепости демонстрируют пропагандистский фильм «Кольберг». К концу февраля во Франкфурте погибло 206 солдат, 905 были ранены, 209 числились пропавшими без вести. Эти данные приведены в хронологии, составленной сотрудником музея Виадрина Карлом-Конрадом Чапе на основе многочисленных источников. Три месяца до Берлинской операцииПосле захвата обширной территории Красная армия делает паузу на Одере — буря на Берлин откладывается до весны. Берлинская наступательная операция начинается 16 апреля с ожесточённого сражения на Зееловских высотах. Хотя крепость Франкфурт не находится на главной линии наступления, самая кровопролитная битва Второй мировой войны разворачивается всего в 25 километрах севернее. За четыре дня погибают более 45 000 человек. Тем временем одиссея франкфуртских беженцев продолжается. Эрмине Райхерт с родственниками возвращается в Бранденбург и оказывается в районе Ораниенбурга, где продолжаются боевые действия на немецко-советском фронте. «Мы лежали на соломе в тесной прачечной и ждали, что будет дальше. Только заснули от усталости — раздался страшный грохот. Жильцы дома отправили нас наверх в свою квартиру, потому что сами хотели укрыться в более безопасном подвале. Мы наткнулись на мешки и узлы. Мы были настолько притуплены, что, пожалуй, не возражали бы, если бы нас всех убила бомба. Но мы увидели утро!» Хельга Деппе и её мать тоже скитаются из деревни в деревню по Саксонии, «вечно подгоняемые страхом быть изнасилованными». Такса Стролли теряется. «Тем больше была наша радость, когда через 14 дней мы нашли её. Она была совершенно истощена, но безмерно обрадовалась». 22 апреля остатки вермахта и фольксштурма покидают Франкфурт практически без боя. Однако вскоре многие оказываются в Хальбском котле. По свидетельствам очевидцев, центр Одерштадта в это время ещё сравнительно уцелел. Однако немало домов вскоре было уничтожено пожарами, устроенными советскими солдатами после вступления в город. Семья Келеров возвращается домой в мае. «Первое, что я точно помню, — это немецкий жандарм, лежащий в канаве на Шпицкруге с разбитой головой. А ещё — несколько детских трупов», — рассказывает Хайнц Келер. То, что сегодня кажется невыносимым, тогда воспринималось почти как обыденность. «Мы привыкли к войне», — добавляет он. Ему 78 лет. Младший брат Детлеф умирает от истощения в июне 1945 года. «Я до сих пор вижу его мёртвым в постели». Хайнц Келер никогда не встречал своего отца сознательно: тот ушёл на войну в сентябре 1939 года и погиб в апреле 1945 года в одном из последних авианалётов — в Сараево, в Боснии. Семья узнала об этом много позже. Хельга Деппе и её мать проделали весь путь из Саксонии «обратно во Франкфурт пешком, с тележкой». К счастью, такса Стролли тоже пережила все испытания. Бабушка и дедушка Хельги, которые всё это время оставались в Даммворштадте, были вынуждены покинуть свой дом 27 мая. За три дня до этого был назначен первый польский мэр нового города — Слубице. «Вдруг сказали, что все немцы должны покинуть город в течение нескольких часов», — вспоминает Хельга Келер. Почти издевательски в тот же день газета «Tägliche Rundschau», издаваемая советской военной администрацией, писала о Франкфурте: «Нормальная жизнь постепенно возвращается». В дом Келеров вселяются русские солдаты. Маленький Хайнц быстро выучивает несколько фраз на иностранном языке и получает преференции при раздаче еды. Несколько раз ему удаётся передать заключённым, находившимся в подвале дома, куски хлеба. Хайнц Келер и Хельга Деппе познакомились в 1958 году. С 1962 года они состоят в браке и всю жизнь прожили во Франкфурте. |
|
немецкий