• Jornal de Psicanálise "Homens homenageados usurpam os corpos de mulheres violadas, e a guerra não tem rosto de mulher: apenas corpos"
    •       
     
         








     

    Jornal de Psicanálise

    versão impressa ISSN 0103-5835

    J. psicanal. vol.56 no.105 São Paulo jul./dez. 2023  Epub 26-Ago-2024
     

    Paulo Cesar Endo2 

    2Psicanalista, pesquisador e professor livre-docente do Instituto de Psicologia. Coordenador do Grupo de Pesquisa em Direitos Humanos, Democracia e Memória do Instituto de Estudos Avançados da Universidade de São Paulo (IEA-USP). São Paulo
     
     
     
    Homens homenageados usurpam os corpos de mulheres violadas, e a guerra não tem rosto de mulher: apenas corpos
     
     

    Résumé

    Cet article examine les contradictions présentes dans les politiques mémorielles afin de se rapprocher de ce qui se passe également dans le champ des connaissances et des théories. La réflexion sera guidée par ma visite et mes recherches de terrain menées dans le parc de Treptower à Berlin, plus précisément le monument au soldat russe situé dans ce même parc. Je cherche à discuter de certaines hypothèses ou présupposés de la théorie psychanalytique, afin d’évoquer le doute et le travail dans lesquels nous sommes plongés aujourd’hui, contrairement à l’époque de Freud. Ma préoccupation porte sur l’inscription et la détermination d’hégémonies politiques laïques qui autorisent et/ou désautorisent les idéaux, les représentations de soi et la mémoire psychique des uns au détriment des autres, dont l’influence sur les mouvements inconscients est indéniable et qui, donc, sont souvent instrumentalement guidé par les politiques publiques et de masse.
     
     
    Ah, mais um livro sobre a guerra... Para quê? Já aconteceram milhares de guerras-pequenas e grandes, famosas e desconhecidas. E o que se escreveu sobre elas é ainda mais numeroso. Mas... foi escrito por homens e sobre homens, isso ficou claro na hora. Tudo o que sabemos da guerra conhecemos por uma “voz masculina”. Somos todos prisioneiros de representações e sensações “masculinas” da guerra... Das palavras “masculinas”. (Aleksievitch, 2016, p. 12)
     
     

    Breve relato de viagem de pesquisa de campo (Berlim, maio de 2022)

    Em maio de 2015 estive em Berlim desenvolvendo parte das pesquisas sobre memoriais que realizo há muitos anos.3 Nessa ocasião, em visita ao Topographie des Terreurs assisti à exposição permanente de fotos em displays espalhados pela sala de exposições. Entre a riqueza extraordinária da exposição desse lugar de memória ímpar na Alemanha, chamou-me a atenção a última foto exposta.
     
     

    Nela dois soldados russos do Exército Vermelho assediavam uma mulher alemã, após a ocupação russa no final da Segunda Guerra, quando a Alemanha nazista já se encontrava praticamente derrotada pelas tropas aliadas.

    A foto era apavorante. Dois homens armados e fardados assediando uma mulher sozinha, assustada e constrangida. Um deles puxava suas vestes, como se pudesse arrancá-las no meio da rua; o outro, cúmplice, com um sorriso de escárnio no rosto atestava que o que era terrível para a mulher para ambos era mais um momento de diversão lasciva. Eles estavam no meio da cidade, publicamente expostos. Ao redor, vazio e solidão, diante do assédio cometido pelas autoridades máximas recém-instauradas em Berlim: o vitorioso Exército Vermelho soviético.

    Enquanto a dupla de soldados investia sem mesuras contra a mulher, ao mesmo tempo, faziam chacota da vulnerabilidade absoluta e do medo exposto pela provável vítima diante do que poderia acontecer instantes depois, ou teria acontecido antes: o estupro de mais uma mulher alemã.

    Com um sorriso de escárnio no rosto e a certeza da permissão para fazerem tudo sem restrições, sem lei, sem vergonha, culpa e sem castração alguma no país recém-ocupado, esses soldados pareciam escolher como prêmio levar adiante a continuidade de atrocidades já cometidas pelos nazistas, vistas e vividas na guerra sanguinária prestes a terminar. Decidiram então celebrar a vitória não como homens, mas como animais. O palco escolhido: o corpo das mulheres que seriam então nas próximas semanas e meses, muitas vezes, invadidos por bichos.

    A mulher na foto, cujo rosto se esconde de dor, pavor e vergonha, e cujo nome não saberemos, se encolhia e se apequenava enrustida, como quem quisesse desaparecer entre as próprias vestes amarrotadas e sumir, quiçá livrando-se do inevitável. Essa fotografia me impressionou para sempre.

    Nos anos vindouros essa imagem não deixaria de perdurar em lembrança e em pensamento, e creio que reencontrá-la era uma das minhas vontades mais claras quando, no futuro, retornasse a Berlim.

    Para mim foi uma pista largada no chão que recolhi e guardei. Tudo o que ela mostrava e ocultava aludia à amplitude de uma devastação temporal maior, que eu ainda não sabia que existia, mas já se encontrava plenamente representada - e havia bastante tempo - em algum lugar da própria cidade de Berlim como monumento de contramemória, como vim a descobrir anos depois.

    Aos que decidiram ser vitoriosos e animais lhes foi concedido, como prêmio, a impunidade para cometer a perpetuação de atrocidades, premiação que eles não demoraram a usufruir. Os estupros em Berlim começariam horas após a entrada do Exército russo na cidade. Os grandes vencedores, quando tiveram a oportunidade, não hesitaram em tornar-se apenas nazistas.

    Uma vez afirmou Robert Fisk: “Gostando ou não, é assim que acaba a maior parte das guerras. É como se os pecados fossem apagados” (2007, p. 635).

    Tudo o que há de resignação nessa frase de Fisk responde, evidentemente, à sua própria experiência como um dos maiores repórteres de guerra conhecidos, porém, ela deixa implícito um senso quase religioso e expectante de que algo maior do que as guerras se impusesse para cobrar os pecados cometidos em nome delas. Ele sabia, nada existe que impeça o apagamento das vítimas esquecidas para que pecados sejam apagados.

    Essa foto única e determinante exibe com precisão estarrecedora as violações explícitas, sanguinárias, misóginas, criminosas e cruéis às quais foram expostas as mulheres alemãs pelos então vencedores da guerra, que teriam acabado de “livrar” a humanidade das atrocidades nazistas para cometerem as próprias. Seu caráter pungente, talvez o mesmo que me impressionou em minha primeira visita, seria destacado num livro publicado pelo Topographie des Terreurs em 2014 (Steur, 2014), no qual a foto é reproduzida em página inteira, como uma das importantes imagens do livro.

    Esse não é um exemplo único ou isolado.4 Países ocupados por outros exércitos sofreram problemas semelhantes durante a Segunda Guerra e, possivelmente, em todas as guerras. A permissão e impunidade do abuso não tornam a atrocidade menos atroz. A “valentia” dos vencedores, não raro, tem seu prêmio garantido: o corpo e o espírito de milhões de mulheres em diferentes países do mundo. O que torna, contudo, tudo mais nauseabundo são as justificativas. Não raro quem comete atos assim tem suas justificativas denegatórias. Justificativas - como “Estamos apenas cobrando o que os alemães fizeram na Rússia”, ou “Foi uma consequência da solidão, medo e privação a que foram submetidos os soldados em combate”, ou “Tudo era parte de uma necessária estratégia de guerra” - abundam, com poucas diferenças, nas falas de autoridades e dos próprios perpetradores.

    O direito do homem à sua vingança, o coitadismo masculino e a fatalidade inexorável da guerra fazem parte do mesmo complexo que autoriza (ou não desautoriza) violências, que sustenta a impunidade e invariavelmente acoberta perpetradores seguindo uma hegemonia consolidada, nesse caso, dos homens que entre si se compactam indiferentes e, consequentemente, contra o corpo e o espírito de mulheres. Nada pode estar acima da honra, da dor e do pensamento masculinos. A masculinidade deve permanecer incólume dentro de um mesmo sistema de assimetrias. Fora disso, a segregação, a violência e a crueldade são autorizadas, incentivadas e perpetuadas não importa contra quem, não importa onde. A assimetria é um sintoma para vencedores (ou derrotados) que adquire formas coletivas, comunitárias e institucionais e tende a se perpetuar como estratégia primeira para a instalação de hegemonias.

    O binarismo, portanto, sempre foi unarismo. Há dois para legitimar o um com base na negativação de um dos polos amparados pelo pensamento e o discurso dicotômico. Só assim é possível compreender que a anulação das mulheres, convertida em corpo violável, se torne apenas apanágio masculino para odiar, segregar, usar, festejar e destruir.

    Aqui cito Butler:

    O feminino, para usar uma catacrese, é domesticado e tornado ininteligível dentro de um falologocentrismo que se supõe autoconstituinte. Rechaçado, resta sobreviver como espaço de inscrição desse falologocentrismo, a superfície especular que recebe as marcas de um ato significante masculino apenas para devolver um reflexo (falso) e garantir a autossuficiência falologocêntrica sem fazer nenhuma contribuição própria. (2023, p. 77)

    Embora Butler reflita aqui sobre o domínio epistêmico, do qual outros domínios derivam, ela contribui simultaneamente para apontar que o falologocentrismo, o binarismo unário ou a centralidade masculina interagem com o que está fora dela por efeito de domesticação e hegemonia congênita. Isto é, o feminino pode - e por vezes deve - existir como lugar de inscrição de algo que o submete e o define como parte do contexto da afirmação da centralidade falocêntrica.

    Mas, além disso, o corpo e o psiquismo femininos devem se expor, ou se oferecer, como receptáculo da confirmação de uma ordem, cujo reflexo especular negativo do feminino não pode ser nada além de defeituoso, frágil, aquém e superficial.

    O reduto narcísico no qual as identidades masculinas sobram sobre as outras e outres faz perdurar como efeito, violências assumidas como sempiternas, banais ou inevitáveis. Lá onde o homem se eleva sobre outres é o mesmo lugar onde todas as outras são subalternizados genericamente e sem exceção. Não há meio-termo para a binariedade abusiva que a tudo contamina, bem antes que qualquer denúncia, reivindicação e oposição indignada se levante.

    Do mesmo modo que as guerras são tidas como inevitáveis, suas consequências, permissões e oportunidades também o são no contexto de um espetáculo masculino de aniquilação, destruição e afirmação do não se sabe o quê, num jogo infindável de estupidez e sangue. Sempre, as aniquiladas/es tiveram arrancada sua singularidade, antes de desaparecerem pela violência cruel-e “justa” - que não tem termo.

    Cito trecho de reportagem de Lucy Asch sobre os acontecimentos em Berlim após a ocupação russa, citando o diário de Vladimir Gelfand:5

    Uma das passagens mais reveladoras do diário de Gelfand é datada de 25 de abril, quando ele chegou a Berlim. Gelfand estava andando de bicicleta às margens do rio Spree, a primeira vez que andou de bicicleta, quando deparou com um grupo de mulheres alemãs carregando malas e trouxas. Em um alemão ruim, perguntou-lhes para onde estavam indo e por que haviam deixado suas casas. “Com horror em seus rostos, eles me contaram o que havia acontecido na primeira noite da chegada do Exército Vermelho”, escreve ele.

    “Eles cutucaram aqui”, explicou a linda garota alemã, levantando a saia, “a noite toda. Eles eram velhos, alguns estavam cobertos de espinhas e todos eles subiram em mim e cutucaram - nada menos que 20 homens”, ela explodiu em lágrimas.

    “Eles estupraram minha filha na minha frente”, acrescentou sua pobre mãe, “e ainda podem voltar e estuprá-la novamente.” Esse pensamento horrorizou a todas.

    “Fique aqui”, a garota de repente se jogou em cima de mim, “dorme comigo!

    Você pode fazer o que quiser comigo, mas só você!” (Ash, 2015)

    Uma jovem mulher, que já fora violada por 20 soldados num contexto de total permissão a abusos, teria forças para se indignar e afirmar o banal desse absurdo? Ela e sua mãe teriam como continuar vivendo no país ocupado por estupradores? E teriam como sair? E para onde num país ocupado? E como imaginá-las continuando a viver como mulheres com a certeza de que serão sucessivamente atropeladas por carcaças de tanques e homens?6 A imaginação parece soçobrar ante os extremos do fazer cruel que, por sua vez, cria contextos nos quais se confirmam o sem limites a que podem chegar masculinidades em escombros que, para se erguerem do chão, se apoiam sobre aquelas que violentam.

    Em 2022, retornei a Berlim, graças ao apoio recebido da fapesp, para dar continuidade às minhas pesquisas sobre memória, memoriais e arquivos de sonhos. Uma de minhas intenções, contudo, era perseguir os rastros daquela foto e aprofundar, no pouco tempo que tinha, o contexto berlinense em que ocorreu o maior estupro de brancas, cometido por brancos, da história. Estima-se que cerca de 2 milhões de mulheres foram violentadas durante a ocupação da Alemanha pelo Exército Vermelho em Berlim e em outras cidades menores da Alemanha.7

    Naquela ocasião montei um pequeno diagrama de pesquisa que incluía conversas com pesquisadoras alemãs, visitas a museus conhecidos e o retorno ao Topographie des Terreurs, passados sete anos de minha primeira visita.

    São imodestas as descobertas que acontecem quando estamos local e presencialmente nos lugares de investigação e pesquisa. Tudo depende de detalhes, sorte e alguma perspicácia e, por vezes, a consideração e atenção solitária de quem caminha por abismos, prestando atenção aos solavancos encontradas no próprio psiquismo que se nubla e se esclarece, enquanto descobre o ilimitado do terrível.

    Meu primeiro contato na finalização do contexto de pesquisa foi Martin Dammann.8 Embora estivesse de viagem para a França na mesma semana, Martin gentilmente me cedeu muitas dicas e lamentou não estar em Berlim para acompanhar-me na visita ao Treptower Park, que era uma das razões principais de minha investigação. Ele me sugeriu retornar ao Topographie des Terreurs e visitar o acervo do Museu da História Alemã, a começar pela exposição permanente do museu.

    Segui suas sugestões. Entrei em contato com o diretor do Museu da História Alemã, que me informou de a exposição permanente do museu estar em obras, o que pude verificar quando fui ao museu, mas na ocasião não me foi sugerido nenhum outro caminho no acervo do museu que pudesse me auxiliar na aproximação específica desse tema. Dias depois, Martin me passaria um contato do staff do museu disposto a me ajudar. Mas, naquele momento, eu já estava em Varsóvia.

    Durante esses poucos dias em Berlim estive também com uma pesquisadora alemã da Universidade Humboldt. Nossa conversa parecia não alcançar o tema que eu visava, mesmo eu tendo sido muito explícito quanto àquilo sobre o que me interessava conversar com ela, sabendo de sua trajetória de pesquisadora alemã e feminista. Em algum momento de nossa conversa estranha, ela apenas disse: é possível que minha avó tenha sido estuprada, mas nunca falou sobre isso. Algum silêncio recobriu nossa conversa depois disso, e não pudemos avançar significativamente.

    Entre 1945 e 2023 quase 80 anos se passaram, mas não são abundantes os materiais sobre esses acontecimentos (Gerbhardt, 2017), e, certamente, os testemunhos sobre esses fatos estão à beira da extinção, já que muitas das vítimas e sobreviventes ou decidiram jamais falar sobre a experiência ou já faleceram. Os poucos elementos que hoje existem são raridades.

    Para mim, a exibição desses traços semiapagados, opacos, ostensivos e impositivos é sempre matéria preciosa para um psicanalista deambulante. Encontrei num país, que prima exemplarmente pelos seus memoriais e museus da Shoah, um caminho nada retilíneo para encontrar informações sobre acontecimentos mundialmente conhecidos, mas ainda repletos de denegações, silêncios, ocultações e dolos em sucessivas gerações.

    Sabia que não teria condições de ir muito mais além, com as condições de tempo de pesquisa que tinha, e, de todo modo, meu tema de investigação mais amplo não era exatamente o estupro coletivo acontecido em Berlim no final da Segunda Guerra. Eu mesmo estava fazendo um desvio do meu tema principal que se completaria dias depois em Varsóvia.

    Ainda em Berlim me preparei então para visitar aquele que, em minha opinião, é um dos principais locais de contramemória no mundo: o monumento ao soldado russo no Treptower Park em Berlim.

    Minhas fantasias sobre esse monumento eram modestas em relação ao que iria encontrar. Imaginava um grande monumento de bronze com uma moldura ajardinada, posicionado num dos locais do imenso parque. Monumento que já havia visto em fotos exibidas na Internet. Mas o que encontrei foi uma inequívoca, terrível, gigantesca e autoritária homenagem, sem comedimentos, a um dos maiores grupos de estupradores do mundo, hoje mantida pelo dinheiro do povo alemão por intermédio da municipalidade de Berlim.

    A experiência que comove se perfaz em camadas. Não é uma homenagem distraída, largada em qualquer lugar no parque, são milhares de metros quadrados insistentes, perfazendo uma iconografia abusiva do soldado russo, que, no monumento central, carrega uma criança em seu braço esquerdo e uma espada abaixada em seu braço direito. O guerreiro vitorioso, generoso e estuprador que salva a Alemanha da devastação anticivilizatória nazista.

    Mais abusiva é a imagem quando lembramos que entre as pessoas violadas em Berlim estavam idosas e crianças, como as que o soldado carregava no braço parecendo salvá-la, elevando-a quase acima de si mesmo. Mas quem a salvaria do soldado que a carregava nos braços? Não sem motivo, esse monumento é, segundo Ash, denominado por alguns “monumento ao estuprador desconhecido” (Ash, 2015).
     
     
    Antes de chegar ao monumento principal, passamos pelos 16 sarcófagos, onde estão enterrados os 5.000 mil soldados russos que morreram em combate contra o Exército nazista. Antes ainda, duas estátuas de bronze enormes recebem o visitante, ambas ajoelhadas na entrada do sarcófago. São soldados russos que homenageiam seus compatriotas mortos em combate e recebem o visitante de modo humilde e deferente.
     
     
    Uma estátua de mulher indica o caminho da grandiloquente homenagem aos homens. É uma mulher de joelhos, cabisbaixa, submissa e em prantos. Ela representa a mãe de todos os soldados em luto e presta homenagem a eles: a motherland. Ela agradece aos combatentes do Exército Vermelho (seus filhos) pela façanha e chora por eles. Mas a qual façanha a estátua feminina, concebida por homens, se refere? Por que pranteia? E a que faz deferência ou se submete?
     
     

    Um pesadelo se encena nesse espaço. Ele confunde e atenta contra os trabalhos difíceis da memória. Tudo planejado e encenado desde 1947, e preservado década após década pelos componentes que forjam a política internacional entre países e entre homens. Num país que, não sem contradições, prima pela qualidade de informações e documentação sobre o Holocausto, em nenhuma parte do parque encontra-se qualquer informação sobre as milhões de mulheres e crianças alemãs violentadas brutalmente na Alemanha, cujas vidas seriam devastadas durante e após a ocupação russa (Ash, 2015).

    Em 2022, em plena Berlim, um convite explícito à submissão do pensamento, da história e dos testemunhos impossíveis das mulheres que não puderam e não quiseram falar. Um convite à desmemória.

    Os soldados mortos estavam a serviço de recobrir as mulheres mortificadas, e as mulheres violadas e caladas, a serviço de legitimar a justa homenagem aos combatentes e suas narrativas gloriosas, que abundaram e predominaram após a Segunda Guerra.

    A captura da palavra se exibiria como iconografia da morte e da mortificação, atuando também para legitimar crimes impunes e elevar os homens, machos, guerreiros, acima das atrocidades que cometem. As mulheres figuram ali como subservientes à versão dos homens e ao desejo dos homens de violentá-las. As mulheres são um imenso nada, para sempre indiferenciadas e desconhecidas.

    Há ali todo um traçado que exibe não apenas as razões da guerra que resultam na afirmação da masculinidade degradante, mas seus corolários que condenam a mulher ao silêncio e à resignação perpétua, a fim de não macular as glórias que ocorreram apesar delas, contra elas e sobre elas e que perduram em infinitas versões sobre a Segunda Guerra Mundial. Se a instrução dada por esse monumento pode ser compreendida como abusiva em si mesma, isso nos impele a pensar sobre o papel do negativo na ativação dos mecanismos de perpetuação de sociedades inteiras de abusadores.

    A exibição pública dessa contradição é denegatória, sem dúvida, mas a verdade é que poucos enxergarão ali mais do que um enorme parque de monumentos, belamente ajardinado, indicando que o pior já passou. Embora apenas os deliberadamente ignorantes não tenham informações sobre as práticas violadoras do Exército russo em países invadidos. O que ocorre hoje na Ucrânia, por exemplo, instala uma repetição atual previsível, mas impressionante:

    A promotora geral da Ucrânia Iryna Venediktova disse na terça que seu escritório tem coletado relatos de violência sexual cometida contra homens e mulheres de todas as idades, de crianças a pessoas mais velhas. (GrahamHarrison, 2022; Al Jazeera, 2022)9

    Mas lá, em Berlim, o soldado russo continua, indenemente, sendo homenageado. Os traços iconográficos e inconscientes do destino das mulheres podem ser vistos nas muitas imagens de mulheres nas lápides e na grandiloquente imagem da motherland ajoelhada, submissa e arrasada. Mothers e Land devastadas. As mulheres estão ali, mas como figuras agradecidas, amedrontadas e resignadas, e, ao final, quem narra essa história é Stalin. O que pode ser lido em todas as 16 enormes lápides adornadas com suas frases. Quem mais as mulheres elegeriam para representá-las, senão Josef Stalin?

    O (não)lugar para a memória das mulheres

    Em depoimento ao Opera Mundi Amelinha Teles (2018), mais uma vez, conta detalhes da natureza sexual das torturas durante sua prisão política pela oban. A violação sexual era uma prática autorizada, regular e política de Estado contra as mulheres presas durante o governo civil-militar iniciado em1964 no Brasil. Os fatos descritos por Amelinha não eram fatos isolados, nem desvios de comportamento desse ou daquele militar, desse ou daquele policial. Seus relatos revelam o endereçamento sexual das práticas de tortura no Brasil, elas acompanhavam e definiam a prática da tortura e a impunidade que beneficia os torturadores até hoje e indicam, com clareza, a tolerância social e política à continuidade dessas violações, crimes e abusos até hoje impunes no Brasil.

    Diferentemente do monumento grandiloquente ao soldado soviético em Berlim, a homenagem no Brasil é adornada com impunidade e o silêncio sobre esses crimes do passado, que também define e insufla a prática continuada de violência contra as mulheres brasileiras hoje.10

    E são as mulheres que precisam repetir infinitamente o que sofreram, as consequências desse sofrimento e os riscos que correm numa sociedade e num país inteiro que se negam explicitamente a ouvi-las, quando não atuam para calá-las. Não houve torturadores, nem ditadura, nem estupros cometidos por agentes do Estado no Brasil, então governado por militares. São as mulheres, exibindo seus corpos, seus espíritos machucados e seus testemunhos, que mantêm vivas as memórias das atrocidades e a tarefa da não erradicação dos atos de tortura e destruição cometidos por homens, que decidiram cometer violências contra as mulheres, porque elas são mulheres. A ditadura civil-militar no Brasil praticou a tortura feminicida e o femicídio despudoradamente.11

    Não há homens torturadores punidos no Brasil, o que enseja, oportuniza e incentiva que monstruosidades façam campanhas políticas inteiras negando o golpe militar, seus crimes, atrocidades e covardias e cheguem ao poder pelo voto defendendo práticas ilegais e discricionárias.

    Desde já, fica claro que, no Brasil, as prisões em escala que passaram a ocorrer desde o dia 8 de janeiro de 2023 exibiram o fato de que a extrema direita é outro nome no país para hordas de violadores contumazes de direitos humanos e civis, pregadores de ódio a minorias e executores deliberados de práticas de racismo, sexismo e misoginia.

    Tudo isso sempre foi sabido, mas foram as prisões e processos decorrentes da tentativa de golpe do dia 8 de janeiro de 2023 que performaram também um espetáculo contra a impunidade de massa que prosperava no Brasil, à margem e contra os princípios da Constituição Federal de 1988.

    Vivemos quatro anos (2019-2022) numa atmosfera em que tudo era permitido, e as vozes contrárias pareciam roucas, inaudíveis e apagadas pela capacidade governamental de calá-las ou ser indiferente a elas. Os microfones da infâmia e da estupidez soaram muito alto, bem mais alto do que se supunha. O ataque ao pensamento, ao argumento e ao exercício do falar e ouvir criou imensa adesão, converteu-se em discurso transmissível e instruiu ações e afetos em toda parte, no seio de hordas que, hoje sabemos, chegam a milhões de pessoas.

    Esses assumidos violadores da Constituição de 1988 se reconheceram e se organizaram em torno da pregação de campanha do ex-presidente derrotado nas urnas em 2022, e hoje acusado de crimes de roubo, furto, apropriação indevida do patrimônio nacional. Foi ele que incitou e convenceu milhões a levarem vantagem em tudo, e sobretudo porque seriam acobertados. A mensagem eficaz, mas fragmentada, sempre foi “comprem suas armas e saqueiem quem e o que puderem”, e esse parecia ser o mote da campanha, enquanto o ex-presidente e sua família faziam sua própria pilhagem contra o Estado. Falsas promessas encantaram serpentes, hoje criadas e soltas pelo país.

    Mas o que tornava tudo implicitamente horrorizante é que isso se estendia à incitação a patrimonializar também o corpo dos vulneráveis, dos divergentes e dos não brancos e não homens. Por isso seu linguajar converte corpos em objetos purgados de sujeites, animaliza e prega contra elus a violência e a degradação:

    “Tu pesa o quê? Mais de sete arrobas, não é?” (Brasil 247, 2022), disse o ex-presidente investigado para um homem negro. Ou sobre a morte de Dom Phillips e Bruno Araújo: “Pelo que tudo indica, se mataram os dois, espero que não, estão dentro d’água. Dentro d’água, pouca coisa vai sobrar. Peixe come. Não sei se tem piranha lá no Javari” (Brasil, 2022). Sobre o estupro, dirigindo-se à então deputada federal Maria do Rosário: “Jamais vou estuprar você, porque você não merece” (IstoÉ, 2014). E ainda sobre a busca dos mortos e desaparecidos políticos durante a ditadura, efeito do golpe de 1964: “Quem vai atrás de osso é cachorro” (Locomotiva, 2020).

    O escárnio sempre foi sua estratégia discursiva para arrebanhar adeptos, convocando a massificação de desejos de morte, degradação e destruição de milhões de pessoas que deveriam ser segregadas, violentadas e mortas porque são desagradáveis a alguém, ocasionalmente no poder. Vivemos a ressurgência da tirania no Brasil.12 Brasileiras e brasileiros, até então acanhados, converteram-se em francos e aguerridos apoiadores do governo passado, e constituem hoje a massa capaz de agir, votar e defender práticas ilegais, criminosas e violentas para a satisfação de desejos e fantasias de devastação, até então, inconfessáveis.

    Na linguagem própria a esse grupo, basta uma frase para converter negros em animais; ativistas em comida para peixe, mulheres em candidatas e merecedoras de violência e escárnio e desaparecidos políticos em comida para cães. Essa metamorfose da estupidez alastrou-se no Brasil com impressionante consistência e rapidez, e poucos têm dúvidas de que devastariam o país, caso o resultado das últimas eleições presidenciais em 2022 fosse diferente do que foi.

    Nesse último período, o escárnio como arma política tornara-se ferramenta de desmantelamento discursivo de pontos de partida comuns, infensos ao propósito da violência. O desprezo explícito contra grupos e pessoas calou ou obscureceu discursos sobre a defesa da diversidade, dos direitos e as lutas pela igualdade, que foram diariamente ridicularizados em aparições públicas do ex-presidente.

    É o mesmo escárnio patente nos rostos dos soldados estupradores do Exército Vermelho em Berlim em 1945, estampado na imagem na qual os risos dos soldados indicam que seria impossível convencê-los a não violentar aquela mulher sozinha, totalmente exposta, vulnerabilizada e assediada publicamente. Militares e covardes armados, numa cidade ocupada por pessoas vulneráveis e derrotadas, verão nisso sempre uma oportunidade. Escarnecer é dissuadir radicalmente do apelo à palavra, ao argumento e à razão, pleiteando autorização para abusos vindouros. Esses eram os desejos escamoteados que um novo golpe no Brasil realizaria. Soldados e milícias soltas por toda parte, sem qualquer regulação, controle ou vergonha.

    O merecimento então revela os detalhes sórdidos de psiquismos adoecidos. Os soldados merecem estuprar, porque, afinal, são vencedores. As mulheres merecem (ou não) serem estupradas, porque, afinal, tornar-se um mero objeto masculino deveria ser sempre uma ambição, um privilégio e um… merecimento.

    Aqui se conflagra então o apanágio da covardia e a suposição do desejo de degradação. Ou seja, supor e impor o desejo da mulher de ser degradada atenua, disfarça e vela a pusilanimidade dos covardes, ao mesmo tempo em que mantém intacta a injunção de que o desejo da mulher deve sempre estar a reboque do desejo do macho.

    Essa é a autoficção dos autosupostos “vencedores” que se alimentam do próprio fígado para, ao final, se afirmarem homens acima dos humanos. São perigosos no convívio com diferentes e põem, de muitas maneiras, pessoas em risco. Evitar a chegada desses não humanos ao poder é hoje a maior prioridade e urgência nas lutas políticas planetárias.

    Nesse massacre ao corpo, ao rosto e à alma da mulher, a convicção de meios e modos de viver matando se consagram, mas também a própria noção que engendra a vicissitude traumática é posta em relevo. Territórios do traumático são aqueles nos quais algum sujeite resiste, ante o desejo de aniquilá-le. Elu subiste como trauma, fragmento e/ou pesadelo, mas refuta, ainda que penosamente, a convicção daquelas que desejam impossibilitar os acontecimentos que suas vidas representam.

    Então, podemos indicar aqui, explicitamente e sem mesuras, que a questão sobre a assunção da produção de contextos de experiências traumáticos é uma estratégia de poder de governos, partidos e grupos e reside na valorização abusiva da centralidade do falo, como princípio e fim.

    Para a psicanálise examinar criticamente o diagrama potente do complexo de Édipo e suas vicissitudes, sob essa perspectiva, torna-se uma tarefa das mais urgentes, assim como recusar-se a fazê-lo, ser indiferente em nome de uma outra operação de salvamento da psicanálise, poderá avizinhar psicanalistas e suas instituições a cúmplices e sUSPeitas do que hoje se nomeia como eliminação de corpos e epistemes (Malfrán, Geni & Lago, 2021).13

    Máscaras identitárias de poder e violência como sérios problemas para a teoria e a clínica psicanalítica

    A constituição do sujeite psicanalítico ou em psicanálise é um assunto caro e importante. Nesse debate abre-se uma fenda, inaugurada por Freud, sobre a indeterminação do sujeite no próprio processo de fazer-se sujeite. O caso do pequeno Hans revela muitas das oscilações na investigação, apurada e atenta, que Freud faz da sexualidade de uma criança de 5 anos e seu pavor de cavalos.

    As oscilações de Hans quanto a sentir-se menina, menino, os dois ou nenhum aparecem como traços de uma luta que se trava no campo da sexualidade e no corpo sexual da criança, e é uma batalha de gênero. Mas não se esgota aí, como logo notaremos na descrição do caso feita pelo pai de Hans e pelo próprio Freud. Observa então Freud sobre Hans: “A mamãe, ele acredita, tem um faz pipi ‘como de um cavalo’” (1909/2015, p. 241). A (im) potência da mãe será explicada pelo faz pipi que ela não tem, porque o que ela tem foi secularmente negado, degradado, desvalorizado e transformado em mero receptáculo daqueles que têm um o faz pipi. Por que a vagina não pode ser fálica?

    Hans estava assolado por um ambiente heteronormativo parental, no qual se inclui o próprio Freud, evidentemente. A poligamia, homossexualidade, bigamia de Hans manifestam-se de diferentes modos, ressaltados pelos dois homens que o acompanham, porém, não se concebe nesse estudo a possibilidade de uma sexualidade trans na exploração empreendida pelo pequeno Hans. Mais de 100 anos passados, contudo, o que era muito difícil para Freud não o é para nós.

    Vivemos o privilégio de pensar hoje o impensável no passado, restituindo o que fundou a própria psicanálise como prática e pensamento à margem de si mesma, de sua institucionalidade e de seus eventuais pontos de certeza. Duvidar do que se diz sobre si é o que Freud legou para o trabalho clínico e para a metapsicologia, mesmo quando falhou e fracassou. Trabalhar por uma psicanálise atenta, engajada e criativa não é mais tarefa de Freud, mas é nossa.

    Em Hans, tudo pode acontecer no complexo de tensões em que se define o alvo da pulsão, mas a indecidibilidade, a ambiguidade, o in between determinariam o sofrimento neurótico e dificuldades psíquicas para o pequeno.

    Isso é verdade quando ouvimos o caso e a análise de Freud. Parece não haver lugar para indefinições, ainda que qualquer definição possa ser, potencialmente, possível. Se um espaço para a apresentação dessas tensões é explicitamente aberto por Freud, também é verdade que a contraforça exercida pelos adultos que estão em torno de Hans e que sobre ele têm inegável poder assimétrico jamais é pensada como inscrição psíquica e sobredeterminação, naquilo que produzirá em Hans a fobia de cavalos.

    A fobia da castração, a fobia do pai, a fobia de ter de ser algo que não deseja e ainda ignora, a fobia do imenso faz-pipi do cavalo. O medo de Hans não é apenas da perda do órgão (o faz pipi), que já sente como emblema de poder, força e obrigação desde sempre, mas de ser punido por não representar o que lhe impõe uma dívida impagável pela mimetização do narcisismo parental (ser um menino), por mais que esforços não faltem na criança em busca dessa mesmidade psíquica, que insiste como promessa e que jamais é inteiramente abandonada pelos pais nem por Hans. Por vezes, lendo o caso, temos a impressão de vermos uma ilha polimorfa cercada de heteronormatividade por todos os lados (Freud e seu discípulo, o pai de Hans).

    Não é simples introduzir a complexa dinâmica de poderes que se exercem nas interacões entre adultos e crianças, e talvez Ferenczi (1992) tenha sido o primeiro a mencionar isso explicitamente. Sobredeterminações narcísicas parentais têm papel de gênese e condenação psíquica e, portanto, reconhecê-las interpretativamente é abrir uma fenda de pensamento outro na função de decalque dessas mesmas sobrederminações.

    Sabemos que essa outridade do pensamento que também pervade o psiquismo é condição para que uma análise aconteça e seja possível, porém, ela deve cuidar de sua própria instalação de outras heteronomias às quais o psiquismo adere na situação transferencial. Essa adesão não raro é devida a vícios da forma, que poderíamos supor vícios do corpo, vícios de representação do corpo herdados e cujos obstáculos impõem saberes e deveres que induzem à experiência psíquica cativa. “Somos todos prisioneiros de representações e sensações ‘masculinas’ da guerra... Das palavras ‘masculinas’” (Aleksievitch, 2016, p. 12).

    A imagem inconsciente do corpo (Dolto, 1992) sobredetermina a experiência sexual como experiência de gênero. Mas as imposições colonizadoras ao corpo e ao psiquismo são inúmeras, e o processo de apropriação da condição de ser corpo é custoso, como sabemos. Um citação de Dolto pode nos ajudar a prosseguir:

    A imagem dinâmica (do corpo) corresponde ao “desejo de ser” e de perseverar em um advir. Este desejo, enquanto fundamentalmente abalado pela falta, está sempre aberto pelo desconhecido. A imagem dinâmica não tem, portanto, representação que lhe seja própria, ela é a tensão da intenção: sua representação seria a palavra “desejo”, conjugada com um verbo ativo, participante e presente no sujeito, na medida em que encarna o verbo ir, no sentido de indo-desejando ... A imagem dinâmica expressa em cada um de nós o Sendo, chamando o Advir: o sujeito no direito de desejar, eu gostaria de dizer “em desejância”. (Dolto, 1992, pp. 44-45)

    Muitas são as consequências possíveis dessa afirmação. Aqui interessa indicar que a imagem/representação inconsciente do corpo próprio tem efeito de movimento (dinâmica) e se perturba diante da estagnação. Sofre imobilizado e sem o dinamismo próprio do que constitui o desejo enquanto devir. Não precisamos indicar o quanto o corpo psíquico das mulheres, e da comunidade lgbtqiap+, sofre com a imobilidade que lhe é imposta e exigida. Trans pode ser lido também como moving on e, certamente, em desejância. Mas o sempre aberto e o desconhecido são possibilidades ensejadas por corpos não masculinos, que sempre esbarram na impossibilidade tóxica dos homens imbecilizados por seus próprios paradigmas.

    Nos estertores de tudo que é feito para manter determinados corpos e psiquismos cativos, há sempre a evidência do exercício de uma economia de gozo que se estende, até capitalizar o que seria sofrimento alheio, convertendo-o em formas de gozo próprio, definindo por essa via os caminhos do desejo sexual socialmente aceito, capturado e padronizado. No imenso “fora disso tudo” são lutas, resistências, novos modos de pensar, dizer, fazer e performar e a instauração do novo, que sempre supõe o declínio de formas de agir e pensar que hoje, certamente, em muitos lugares e situações, agonizam à beira de sua própria crueldade autoafirmativa, positivada, binária e heteronormativa. Estamos em revisão desses traços no próprio pensamento e na clínica psicanalítica, que depende muito e sempre do diálogo com esse “fora” vaginal.

    Contra essa agonia, perpetradores instauram e preparam mais guerras, nas quais os homens ainda podem ser destituídos de humanidade, para continuarem a ser apenas inumanos. Por essa via, intentam pôr tudo abaixo, e de algum modo, e por causa disso, tudo está, sempre, apenas começando.

    3 Trata-se da pesquisa sobre memória, memoriais e o futuro das democracias, apoiada desde 2016 pela fapesp e o cnpq, com diferentes formas de auxílio, e pelo Ministério da Ciência e Tecnologia da Polônia. Essa pesquisa incluiu nove países (Brasil, Alemanha, Colômbia, Argentina, Chile, Polônia, África do Sul, Angola, Japão) e doze cidades nos respectivos países.

    4 De forma quase esquemática, o artigo de E. J. Wood (2018) procura organizar as distintas formas de permissão ao estupro em situações de conflito e grupos armados ligados oficialmente, ou não, às forças de segurança dos estados. Wood considera que a permissão ao estupro se insere em contextos de autorização, semiautorização ou desautorização distintos e indica que o modo de organização desses grupos ou as autorizações implícitas possibilitam que não estupradores se tornem estupradores ocasionais ou encontrem em si, com prazer, o estuprador oculto. Cito: “Por exemplo, de acordo com um estudo de combatentes desmobilizados no leste da República Democrática do Congo (rdc), 44 por cento concordaram ‘um pouco’ ou fortemente que pode ser satisfatório prejudicar os outros, 40 por cento acharam difícil parar quando começaram a bater em alguém e 8 por cento, que atacar os outros era sexualmente excitante. Portanto, a participação pode acabar endogenamente a mudar as preferências de modo que os combatentes passem a preferir a violência que antes abominavam”. (Wood, 2018, p. 7). O livro de Iris Chang (2011), contudo, parece evidenciar o sem limite dos homens em se desumanizarem. Lê-lo, tentar enxergar as fotos nele reproduzidas, tentar reproduzir trechos e exemplos instala a certeza do irreparável e o retrato excelso e fiel dos extremos a que pode chegar a cultura heteronormativa exercida, de modo absoluto e ilimitado, durante as guerras e, em particular, ao longo da ocupação japonesa em Nanking a partir de 1937. Impossível saber o preço pago por Chang ao legar esse livro, que será único por muito tempo. Por vezes, desisti de citar trechos aqui, por exaustão do que acabara de ler e sem a menor sustentação psíquica para prosseguir com aquilo demoradamente. Mais do que vontade de esquecer, desejo de que aquilo jamais tivesse sido vivido por alguém, como se lendo eu tentasse acordar de um pesadelo.

    5 Vladimir Gelfand era soldado do Exército Vermelho durante a ocupação russa da Alemanha. Escreveu um diário, apesar da proibição de soldados escreverem diários à época. Suas anotações foram publicadas em russo e em seguida muito criticadas por macular a honra do glorioso Exército Vermelho. O diário em russo e excertos em inglês podem ser encontrados em Gelfand, 2023.

    6 Sei dos riscos em contribuir para perpetuar uma visão parcial sobre os estupros cometidos na Segunda Guerra, e nas guerras em geral, como se fossem exclusividade do Exército russo. Obviamente não é essa a intenção aqui. Mas em nome da imparcialidade, e suposta proteção a um grupo específico de homens, não é possível abandonar o exame em profundidade de certos aspectos inerentes aos abusos de memória flagrantes, cometidos em nome da honra masculina, independentemente de quem os comete e autoriza. Aqui se trata mais de destacar um exemplo entre muitos, objeto de minhas pesquisas específicas, do que afirmar uma tipificação qualquer, aliás, próprias às narrativas de guerra assentadas no binarismo amigo-inimigo/bom-mau/bandidos-mocinhos. Creio que, sem exceção, todas as autoras/ es da bibliografia consultada no processo de escrita do presente artigo não resguardam nenhuma ingenuidade a esse respeito.

    7 Esse número é incerto. Pesquisas distintas falam em números diferentes. Gerbhardt (2017), por exemplo, considera ao menos 860.000 vítimas (mulheres, jovens garotas, mas também homens e garotos) das forças aliadas e membros das forças de ocupação. Ela inclui russos, americanos, franceses, belgas, britânicos, checos e sérvios como perpetradores. Há muitos interessa, contudo, destacar os soldados russos como estupradores da guerra, com a finalidade de ocultar todos os outros. Soldados russos estupram, americanos distribuem doces foi a propaganda que prosperou.

    8 Martin me foi indicado pelo amigo Márcio Seligmann-Silva, a quem, mais uma vez, agradeço. Martin Dammann é artista e pesquisador alemão. Ele tem profundo trabalho de pesquisa com imagens de soldados da Wehrmacht e sobre o monumento ao soldado soviético no Treptower Park em Berlim (Dammann, 2010).

    9 Ukraine’s prosecutor general Iryna Venediktova said on Tuesday that her office had collected reports of sexual violence by Russian troops against men and women of all ages, from children to elderly people (Tradução livre do autor).

    10 Em 2022 o Brasil bate o recorde da série histórica perfazendo o índice de uma mulher morta apenas por ser mulher a cada seis horas no país. Sobre os últimos índices de feminicídio no Brasil, ver Velasco, Grandin, Pinhoni & Faria, 2023. Atualmente o Brasil ocupa o quinto lugar entre os países que mais cometem femicídio no mundo.

    11 Sobre a diferenciação conceitual entre femicídio e feminicídio, recomendo Pasinato & Ávila, 2023.

    12 Sobre isso, remeto o leitor ao meu artigo “A ressurgência da tirania como elemento originário da política” (Endo, 2011), no qual desenvolvo longamente esse fato político com base na releitura de Totem e tabu, de Sigmund Freud, e Homo sacer: o poder soberano e avida nua I, de Giorgio Agamben.

    13 Esse é um assunto longo para outra ocasião.

    Referências

    Aleksievitch, S. (2016). A guerra não tem rosto de mulher. Companhia das Letras. [ Links ]

    Al Jazeera (2022). UN finds Russian ‘pattern of rape’ and other abuses in Ukraine. Aljazeera [site]. 19 out. <https://www.aljazeera.com> [ Links ]

    Ash, L. (2015). The rape of Berlin. BBC News. 1 mai. 2015. <https://www.bbc.com> [ Links ]

    Brasil, F. M. (2022). Sob Bolsonaro, “bandido bom é bandido morto” ganha nova versão. Notícias Uol [site], 15 jun. <https://noticias.uol.com> [ Links ]

    Brasil 247 (2022). Relembre outras vezes que Bolsonaro fez falas racistas. Brasil 247 [site], 12 mai. <https://www.brasil247.com> [ Links ]

    Butler, J. (2023). Corpos que importam: os limites discursivos do sexo (V. Daminelli & D. Françoli, Trads.). n-1/Crocodilo. [ Links ]

    Chang, I. (2011). The rape of Nanking: the forgotten holocaust of WWII. Basic Books. [ Links ]

    Dammann, M. (2010). Soldier studies: cross-dressing in der Wehrmacht. Hatje Cantz. [ Links ]

    Dolto, F. (1992). A imagem inconsciente do corpo. Perspectiva. [ Links ]

    Endo, P. C. (2011). A ressurgência da tirania como elemento originário da política: diálogos entre Sigmund Freud e Giorgio Agamben. In G. M. Ramos & N. V. A. Leite (Orgs.), Entreato: o poético e o analítico (Vol. 1, pp. 491-501). Mercado de Letras. [ Links ]

    Ferenczi, S. (1992). Confusão de línguas entre os adultos e a criança. In S. Ferenczi, Obras completas. Sandor Ferenczi - Psicanálise IV (Á. Cabral, Trad.). WMF Martins Fontes. [ Links ]

    Fisk, R. (2007). A grande guerra pela civilização: a conquista do Oriente Médio (S. Dolinsky, Trad.). Planeta do Brasil. [ Links ]

    Freud, S. (2015). Análise da fobia de um garoto de 5 anos [o pequeno Hans]. In S. Freud, Obras completas (P. C. de Souza, Trad., Vol. 8). Companhia das Letras. (Trabalho original publicado em 1909) [ Links ]

    Freud, S. (2023). O pequeno Hans: análise da fobia de um menino de 5 anos. (R. Zwick, Trad.; P. Endo & E. Sousa, Ensaio bibliog.). L&PM. (Trabalho original publicado em 1909) [ Links ]

    Gerbhardt, M. (2017). The rape of German women at the end of the Second World War (N. Somers, Trad.). Polity Press. [ Links ]

    Gelfand, V. (2023). Vladimir Gelfand. Diary, letters 1946-1983 [site]. <http://gelfand.de/en/> [ Links ]

    Graham-Harrison, E. (2022). Men and boys among alleged rape victims of Russian soldiers in Ukraine. The Guardian, 3 mai. <https://www.theguardian.com> [ Links ]

    IstoÉ (2014). “Não estupro porque você não merece”, diz Bolsonaro a Maria do Rosário. RevistaIstoÉ [canal do YouTube], 9 dez. <https://www.youtube.com> (Fato ocorrido em 2003) [ Links ]

    Locomotiva da História (2020). Bolsonaro e sua fala asquerosa: “Quem procura osso é cachorro”. Locomotiva da História [canal do YouTube], 26 nov. <https://www.youtube.com> [ Links ]

    Malfrán, Y. I. M; Geni, N. & Lago, M. C. S. (2021). Epistemicídio e necropolíticas trans: considerações decoloniais sobre cenas cinematográficas latino-americanas. Epistemologias do Sul, 5(2), 92-113. [ Links ]

    Pasinato, W. & Ávila, T. P. (2023). Criminalization of femicide in Latin America: challenges of legal conceptualization. Current Sociology, 71(1), 60-77. [ Links ]

    Steur, C. (Org.) (2014). Topographie de terreurs: Germany 1945: the last months of the war. Conradcitydruck. [ Links ]

    Teles, A. (2014). Amelinha Teles relata as torturas praticadas pelos homens do coronel Ustra, “herói” de Bolsonaro. Opera Mundi [canal do YouTube], dez. <https://www.youtube.com> [ Links ]

    Velasco, C.; Grandin, F.; Pinhoni, M. & Faria,V. (2023). Brasil bate recorde de feminicídios em 2022, com uma mulher morta a cada 6 horas. G1 [site], 8 mar. <https://g1.globo.com> [ Links ]

    Wood, E. J. (2018). Rape as a practice of war: toward a typology of political violence. Politics and Society, 00(0), 1-25. [ Links ]

    Recebido: 04 de Setembro de 2023; Aceito: 05 de Setembro de 2023

    1 Pretendo acentuar a justaposição entre corpos e corpses (em inglês), como um sendo decorrência do outro. Ser apenas corpo é ser potencialmente cadáver, jogar com essas duas palavras com o uso de parênteses possibilita destacar essa simultaneidade
     
     
    Av. Dr. Cardoso de Melo. 1450 - 9° andar - Vila Olímpia
    04548-005 São Paulo - SP - Brasil
     
     
    Publicação deInstituto de Psicanalise da Sociedade Brasileira de Psicanalise de Sao Paulo
    versão impressa ISSN 0103-5835

    Missão

    O Jornal de Psicanálise tem como objetivo publicar trabalhos que possam contribuir para a formação do psicanalista. Concebe a formação de forma ampla, tratando não apenas do conhecimento específico da psicanálise, mas das diferentes produções culturais que contribuem para sustentar a reflexão sobre o homem no mundo contemporâneo. Assim, sua linha editorial procura atender às diferentes concepções teóricas e técnicas da psicanálise contemporânea, bem como colocar em relevo a articulação da psicanálise com outros campos das ciências humanas.

      

    © Jornal de Psicanálise

       

      

      

      

     

     

     

     

    Бразилия / португальский

     

    Jornal de Psicanálise

    versão impressa ISSN 0103-5835

    J. psicanal. vol.56 no.105 São Paulo jul./dez. 2023  Epub 26-Ago-2024
     

    Paulo Cesar Endo2 

    2Психоаналитик, исследователь и профессор Института психологии. Координатор исследовательской группы по правам человека, демократии и памяти в Институте перспективных исследований Университета Сан-Паулу (IEA-USP). Сан-Паулу
     
     
     
    Завоеватели мужчины узурпируют тела изнасилованных женщин. У войны нет женского лица: только тела
     
     

    Резюме

    В этой статье рассматриваются противоречия, присутствующие в политике памяти, чтобы приблизиться к тому, что также происходит в области знания и теории. Размышлениям будет способствовать мое посещение и работа в берлинском Трептовер-парке и, в частности, расположенный там памятник русскому солдату. Моя цель - обсудить некоторые допущения и предпосылки психоаналитической теории, чтобы вызвать сомнения и трудности, в которых мы находимся сегодня, в отличие от времен Фрейда. Меня волнует вопрос о прописывании и определении светских политических гегемоний, которые санкционируют и/или деавторизуют идеалы, самопрезентации и психическую память одних в ущерб другим, чье влияние на бессознательные движения неоспоримо и которые, таким образом, часто инструментально направляются общественной и массовой политикой.
     
     
    Еще одна книга о войне... В чем смысл? Войн было тысячи - маленьких и больших, известных и неизвестных. А то, что о них написано, еще более многочисленно. Но... это писали люди и о людях, это было ясно уже в то время. Все, что мы знаем о войне, исходит от «мужского голоса». Мы все находимся в плену «мужских» представлений и ощущений о войне... «мужских» слов. (Aлексиевич, 2016, стр. 12)
     
     

    Краткий отчет о исследовательской поездке (Берлин, май 2022 г.)

    В мае 2015 года я был в Берлине, где проводил исследование мемориалов, которым занимаюсь уже много лет.3 По этому случаю я посетил «Топографию земли», чтобы посмотреть постоянную выставку фотографий, выставленных в выставочном зале. Среди необычайного богатства экспозиции этого уникального места памяти в Германии меня поразила последняя фотография.
     
     
    На ней два российских солдата Красной армии приставали к немецкой женщине после оккупации России в конце Второй мировой войны, когда нацистская Германия уже была практически разгромлена союзными войсками.

    Фотография была ужасающей. Двое вооруженных мужчин в форме приставали к одинокой, испуганной и смущенной женщине. Один из них дергал ее за одежду, словно мог сорвать ее посреди улицы, а другой, сообщник, с ехидной улыбкой на лице доказывал, что ужасное для женщины для них обоих - всего лишь очередная минута развратного веселья. Они находились в центре города, на виду у всех. Вокруг - пустота и одиночество перед лицом преследований со стороны вновь установленных властей Берлина - победоносной советской Красной армии.

    В то время как пара солдат бессовестно нападала на женщину, они одновременно высмеивали абсолютную уязвимость и страх, которые демонстрировала вероятная жертва перед лицом того, что могло произойти несколько мгновений спустя или уже произошло: изнасилование еще одной немецкой женщины.

    С издевательской улыбкой на лицах и уверенностью в том, что им будет позволено делать все без ограничений, без закона, без стыда, вины или какой-либо опасности в только что оккупированной стране, эти солдаты, казалось, выбрали своей наградой продолжение зверств, уже совершенных нацистами, увиденных и пережитых в кровавой войне, которая вот-вот должна была закончиться. Поэтому они решили отпраздновать победу не как мужчины, а как животные. Выбранная сцена: женские тела, которые в ближайшие недели и месяцы будут захвачены животными.

    Женщина на фотографии, чье лицо скрыто от боли, ужаса и стыда, и чье имя мы не узнаем, сжималась и корчилась, как будто хотела раствориться в своей скомканной одежде и исчезнуть, возможно, освободившись от неизбежного. Эта фотография произвела на меня неизгладимое впечатление.

    В последующие годы этот образ не переставал возникать в памяти и мыслях, и я думаю, что встретить ее снова было одним из моих самых ясных желаний, когда я вернусь в Берлин в будущем.

    Для меня это была оброненная на землю подсказка, которую я подобрал и сохранил. Все, что она показывала и скрывала, намекало на масштабы еще большей временной разрухи, о существовании которой я еще не знал, но которая уже была полностью представлена - и надолго - где-то в самом Берлине как памятник контрпамяти, как я узнал много лет спустя.

    Те, кто решил быть победоносным и животным, были вознаграждены безнаказанностью за совершение зверств, которой они быстро воспользовались. Изнасилования в Берлине начались через несколько часов после того, как русская армия вошла в город. Великие победители, получив шанс, без колебаний становились не более чем нацистами.

    Роберт Фиск однажды сказал: «Нравится нам это или нет, но большинство войн заканчиваются именно так. Как будто грехи были стерты» (2007, стр. 635).

    Какое бы смирение ни содержалось во фразе Фиска, это, конечно, реакция на его собственный опыт одного из величайших военных репортеров, известных человеку, но она подразумевает почти религиозное и ожидающее чувство, что нечто большее, чем войны, наложит на себя руки и снимет грехи, совершенные во имя них. Он знал, что ничто не помешает стереть забытые жертвы, чтобы грехи могли быть стерты.

    Эта уникальная и решающая фотография с леденящей душу точностью показывает явные, кровавые, женоненавистнические, преступные и жестокие посягательства, которым подвергались немецкие женщины со стороны тогдашних победителей в войне, только что «избавивших» человечество от нацистских зверств, чтобы совершить свои собственные. Его пикантный характер, возможно, тот самый, который поразил меня при первом посещении, будет подчеркнут в книге, опубликованной издательством Topographie des Terreurs в 2014 году (Steur, 2014), в которой фотография воспроизведена на полной странице как одно из важных изображений в книге.

    Это не уникальный или единичный пример.4 Страны, оккупированные другими армиями, испытывали подобные проблемы во время Второй мировой войны и, возможно, во всех войнах. Разрешение и безнаказанность насилия не делают злодеяние менее жестоким. За «доблесть» победителей часто полагается приз: тела и души миллионов женщин в разных странах мира. Однако еще более тошнотворными становятся оправдания. Нередко у тех, кто совершает подобные акты, есть свои собственные унизительные оправдания. Оправдания типа «Мы просто мстим за то, что немцы сделали в России», или «Это следствие одиночества, страха и лишений, которым подвергались солдаты в бою», или «Все это было частью необходимой военной стратегии» - в изобилии встречаются в речах властей и самих преступников.

    Право мужчин на месть, мужской коитус и неумолимая фатальность войны - это часть одного и того же комплекса, который санкционирует (или не санкционирует) насилие, поддерживает безнаказанность и неизменно покрывает преступников, следуя консолидированной гегемонии, в данном случае мужчин, равнодушных друг к другу и, как следствие, к телам и душам женщин. Ничто не может быть выше мужской чести, боли и мысли. Мужественность должна оставаться невредимой в рамках той же системы асимметрий. За ее пределами сегрегация, насилие и жестокость санкционируются, поощряются и увековечиваются, неважно против кого и неважно где. Асимметрия - это симптом победителей (или проигравших), который принимает коллективные, общественные и институциональные формы и имеет тенденцию к увековечиванию в качестве основной стратегии установления гегемонии.

    Бинаризм, таким образом, всегда был унаризмом. Их два, чтобы легитимизировать один, основанный на отрицании одного из полюсов, поддерживаемых дихотомическим мышлением и дискурсом. Только так можно понять, что отмена женщины, превращенная в насильственное тело, становится лишь мужским афоризмом для ненависти, сегрегации, использования, празднования и уничтожения.

    Здесь я цитирую Батлер:

    Женское, если воспользоваться катахрезой, одомашнивается и становится непонятным в рамках фаллологоцентризма, который должен быть самоконституирующимся. Отвергнутое, оно остается выживать как пространство для надписи этого фаллологоцентризма, спекулярная поверхность, которая получает знаки мужского означающего акта только для того, чтобы вернуть (ложное) отражение и гарантировать фаллологоцентрическую самодостаточность, не внося никакого собственного вклада. (2023, стр. 77)

    Хотя Батлер размышляет здесь об эпистемическом домене, из которого проистекают другие домены, она одновременно вносит вклад в указание на то, что фаллологоцентризм, унарный бинаризм или мужская центральность взаимодействуют с тем, что находится за их пределами, посредством одомашнивания и врожденной гегемонии. Иными словами, женское может - а иногда и должно - существовать как место вписывания чего-то, что подчиняет и определяет его в контексте утверждения фаллоцентрической центральности.

    Но помимо этого, женское тело и психика должны обнажить себя или предложить себя в качестве вместилища для подтверждения порядка, чье негативное зеркальное отражение женского может быть только дефектным, хрупким, неполноценным и поверхностным.

    Нарциссическая крепость, в которой мужская идентичность возвышается над другими, приводит к увековечиванию насилия, которое принимается за постоянное, банальное и неизбежное. Место, где мужчины возвышаются над другими, - это то же самое место, где все остальные находятся в общем и без исключений подчинении. Не существует середины для оскорбительной бинаризации, которая загрязняет все, задолго до того, как прозвучит какое-либо обличение, претензия или возмущенное возражение.

    Войны считаются неизбежными, как и их последствия, разрешения и возможности в контексте мужского зрелища уничтожения, разрушения и утверждения неизвестно чего в бесконечной игре глупости и крови. У уничтоженных всегда отнимали их уникальность, прежде чем они исчезали в результате жестокого и «справедливого» насилия, которому нет конца.

    Привожу выдержку из отчета Люси Эш о событиях в Берлине после русской оккупации, цитируя дневник Владимира Гельфанда:5

    Один из самых показательных отрывков в дневнике Гельфанда датирован 25 апреля, когда он прибыл в Берлин. Гельфанд ехал на велосипеде по берегу реки Шпрее - впервые в жизни, - когда наткнулся на группу немецких женщин, несущих чемоданы и сундуки. На плохом немецком языке он спросил их, куда они направляются и почему покинули свои дома. «С ужасом на лицах они рассказали мне, что произошло в первую ночь после прихода Красной армии», - пишет он.

    «Они тыкали меня здесь, - объясняла симпатичная немецкая девушка, приподнимая юбку, - всю ночь напролет. Они были старые, некоторые были покрыты прыщами, и все они лезли на меня и тыкали - не меньше 20 мужчин», - разрыдалась она.

    «Они изнасиловали мою дочь у меня на глазах, - добавила ее несчастная мать, - и они все еще могут вернуться и изнасиловать ее снова». Эта мысль привела их всех в ужас.

    «Оставайся здесь, - внезапно бросилась ко мне девушка, - спи со мной! Ты можешь делать со мной все, что захочешь, но только ты!” (Ash, 2015)

    Хватит ли сил у молодой женщины, которую уже изнасиловали 20 солдат в условиях полного разрешения на насилие, возмутиться и сказать, насколько банален этот абсурд? Смогли бы она и ее мать продолжать жить в стране, оккупированной насильниками? И смогут ли они уехать? И куда в оккупированной стране? И как можно представить, что они продолжат жить как женщины, будучи уверенными в том, что их не будут последовательно переезжать трупы танков и мужчин?6 Воображение, кажется, разрушается перед лицом крайностей жестокого поведения, что, в свою очередь, создает контексты, подтверждающие безграничность маскулинности в руинах, которые, чтобы подняться с земли, опираются на тех, кого они нарушают.

    В 2022 году я вернулся в Берлин благодаря поддержке FAPESP, чтобы продолжить свои исследования памяти, мемориалов и архивов сновидений. Одним из моих намерений было пройти по следам той фотографии и за то небольшое время, что у меня было, глубже вникнуть в берлинский контекст, в котором произошло самое крупное в истории изнасилование белых женщин белыми мужчинами. По оценкам, во время оккупации Германии Красной армией в Берлине и других небольших немецких городах было изнасиловано около 2 миллионов женщин.    .7

    По этому случаю я составил небольшую исследовательскую схему, включавшую беседы с немецкими учеными, посещение известных музеев и возвращение в Topographie des Terreurs спустя семь лет после моего первого визита.

    Открытия, которые происходят, когда ты лично находишься на месте и в местах исследований, нескромны. Все зависит от деталей, удачи и определенной доли проницательности, а иногда и одинокого внимания человека, идущего через бездны, обращая внимание на неровности собственной психики, которая затуманивается и проясняется по мере того, как он открывает для себя безграничность ужасного.

    Первым, с кем я связался при определении контекста исследования, был Мартин Дамманн    .8 Хотя на той же неделе он уезжал во Францию, Мартин любезно дал мне множество советов и выразил сожаление, что его не было в Берлине, чтобы сопровождать меня во время посещения Трептовер-парка, который был одной из главных причин моего исследования. Он предложил мне вернуться в Topographie des Terreurs и посетить коллекцию Музея истории Германии, начав с постоянной экспозиции музея.

    Я последовал его предложению. Я связался с директором Музея истории Германии, который сообщил мне, что постоянная экспозиция музея находится в стадии строительства, в чем я смог убедиться, придя в музей, но на тот момент мне не было предложено никаких других мест в коллекции музея, которые могли бы помочь мне конкретно подойти к этой теме. Через несколько дней Мартин передал мне контакт сотрудника музея, который был готов мне помочь. Но в тот момент я уже был в Варшаве.

    В те несколько дней в Берлине я также встретил немецкого исследователя из Университета Гумбольдта. Наш разговор, похоже, не достиг той темы, которую я хотел затронуть, хотя я очень четко сформулировал, о чем мне было интересно с ней поговорить, зная ее опыт немецкого исследователя и феминистки. В какой-то момент нашего странного разговора она просто сказала: возможно, мою бабушку изнасиловали, но она никогда об этом не говорила. После этого в нашем разговоре воцарилась тишина, и мы не смогли добиться какого-либо существенного прогресса.

    Между 1945 и 2023 годами прошло почти 80 лет, но материалов, посвященных этим событиям, не так много (Gerbhardt, 2017), и, конечно, свидетельства об этих событиях находятся на грани исчезновения, поскольку многие из жертв и выживших либо решили никогда не рассказывать о пережитом, либо уже ушли из жизни. Те немногие элементы, которые существуют сегодня, являются раритетом.

    Для меня демонстрация этих полупрозрачных, непрозрачных, показных и внушительных следов - всегда ценный материал для странствующего психоаналитика. В стране, которая является образцом своих мемориалов и музеев Катастрофы, я нашел не самый простой путь к поиску информации о событиях, которые известны во всем мире, но все еще полны отрицаний, замалчиваний, сокрытий и идолов в последующих поколениях.

    Я знал, что не смогу продвинуться намного дальше с тем временем, которым располагал, и, в любом случае, моя более широкая тема исследования - это не только групповое изнасилование, произошедшее в Берлине в конце Второй мировой войны. Я сам отвлекался от своей основной темы, которая должна была быть завершена через несколько дней в Варшаве.

    Еще находясь в Берлине, я готовился посетить одно из главных, на мой взгляд, мест контрпамяти в мире: памятник русскому солдату в берлинском Трептовер-парке.

    Мои фантазии об этом памятнике были скромными по сравнению с тем, что мне предстояло увидеть. Я представлял себе большой бронзовый памятник с ландшафтным обрамлением, расположенный на одной из площадок огромного парка. Такой памятник я уже видел на фотографиях в Интернете. Но то, что я обнаружил, было безошибочной, ужасной, гигантской и авторитарной данью уважения, без ограничений, одному из крупнейших в мире бандитских насильников, который сегодня содержится на деньги немецкого народа через муниципалитет Берлина.

    Трогательное впечатление многослойно. Это не просто небрежная дань уважения, брошенная где-нибудь в парке, а тысячи квадратных метров настойчивой, оскорбительной иконографии русского солдата, который в центральном памятнике несет на левой руке ребенка, а в правой - опущенный меч. Воина-победителя, великодушного и насильника, который спасает Германию от антицивилизационного нацизма.

    Этот образ становится еще более оскорбительным, если вспомнить, что среди изнасилованных в Берлине были старухи и дети, подобные той, которую солдат нес на руке, как бы спасая ее, поднимая почти над собой. Но кто бы спас ее от солдата, несущего ее на руках? Недаром этот памятник, по словам Люси Эш, некоторые в Германии называют «памятником неизвестному насильнику».     (Ash, 2015).
     
     
    Прежде чем добраться до главного монумента, мы проходим мимо 16 саркофагов, в которых похоронены 5 000 русских солдат, погибших в боях с нацистской армией. Перед этим посетителей встречают две огромные бронзовые статуи, стоящие на коленях у входа в саркофаг. Это русские солдаты, отдающие почести своим соотечественникам, погибшим в бою, они принимают посетителя со смирением и почтением.
     
     
    Статуя женщины возглавляет грандиозную церемонию поклонения мужчинам. Это женщина, стоящая на коленях, с опущенной головой, покорная и заплаканная. Она олицетворяет мать всех скорбящих солдат и отдает им дань уважения - Родине. Она благодарит бойцов Красной армии (своих сыновей) за их подвиг и плачет о них. Но о каком подвиге говорит женская статуя, созданная мужчинами? Почему она скорбит? И чему она отдает дань уважения или подчиняется?
     
     

    В этом пространстве разыгрывается кошмар. Он запутывает и подрывает сложную работу памяти. Все было спланировано и срежиссировано с 1947 года и сохранялось десятилетие за десятилетием компонентами, которые формируют международную политику между странами и между людьми. В стране, которая, не без противоречий, превосходит всех по качеству информации и документации о Холокосте, нигде в парке вы не найдете информации о миллионах немецких женщин и детей, жестоко изнасилованных в Германии, чья жизнь будет разрушена во время и после российской оккупации. (Ash, 2015).

    В 2022 году, в центре Берлина, явное приглашение подчинить себе мысль, историю и невозможные свидетельства женщин, которые не могли и не хотели говорить. Приглашение к беспамятству.

    Погибшие солдаты прикрывали убитых женщин, а изнасилованные и замолчавшие женщины служили легитимации справедливого почитания участников боевых действий и их славных историй, которые изобиловали и преобладали после Второй мировой войны.

    Взятие слова отображалось как иконография смерти и умерщвления, также действуя, чтобы узаконить безнаказанные преступления и возвысить мужчин-воинов над совершаемыми ими злодеяниями. Женщины предстают там как подчиненные мужской воле и мужскому желанию их насиловать. Женщины - это необъятное небытие, вечно недифференцированное и неизвестное.

    Здесь есть целый макет, показывающий не только причины войны, которая привела к утверждению унизительной мужественности, но и ее следствия, обрекающие женщин на молчание и вечную покорность, чтобы не запятнать славу, которая произошла вопреки им, против них и о них, и которая сохраняется в бесконечных версиях Второй мировой войны. Если наставление, данное этим памятником, можно понимать как оскорбительное само по себе, это заставляет нас задуматься о роли негатива в активации механизмов увековечивания целых обществ оскорбителей.

    Публичная демонстрация этого противоречия, конечно, порочит, но правда в том, что мало кто увидит что-то большее, чем огромный парк красиво оформленных памятников, свидетельствующих о том, что худшее позади. Хотя только умышленно невежественные люди не знают о том, что российская армия нарушает порядок в захваченных странах. То, что происходит сегодня в Украине, например, настраивает на предсказуемое, но впечатляющее повторение нынешней ситуации:

    Генеральный прокурор Украины Ирина Венедиктова заявила во вторник, что ее ведомство собирает сообщения о сексуальном насилии, совершенном россиянами в Украине в отношении мужчин и женщин всех возрастов, от детей до пожилых людей. (GrahamHarrison, 2022; Al Jazeera, 2022)9

    Но там, в Берлине, русского солдата продолжают неоспоримо чтить. Иконографические и бессознательные следы женской судьбы можно увидеть в многочисленных изображениях женщин на надгробиях и в грандиозном образе коленопреклоненной, покорной и опустошенной Родины. Матери и Земля опустошены. Женщины там есть, но в виде благодарных, испуганных и покорных фигур, и в конце концов именно Сталин рассказывает эту историю. Это можно прочесть на всех 16 огромных надгробиях, украшенных его фразами. Кого еще, кроме Иосифа Сталина, женщины могли бы избрать своим представителем?

    (Не)место для женской памяти

    В своем заявлении для Opera Mundi Амелинья Телес (2018) вновь рассказывает подробности сексуального характера пыток, которым она подвергалась во время политического заключения в тюрьме Обана. Сексуальное насилие было разрешенной, регулярной практикой и государственной политикой в отношении женщин-заключенных во время военно-гражданского правления, начавшегося в 1964 году в Бразилии. События, описанные Амелиньей, не были единичными случаями или отклонениями от поведения того или иного военного, того или иного полицейского. Ее рассказы раскрывают сексуальный адрес практики пыток в Бразилии, они сопровождают и определяют практику пыток и безнаказанность, которая до сих пор выгодна мучителям, и ясно указывают на социальную и политическую терпимость к продолжению этих нарушений, преступлений и злоупотреблений, которые остаются безнаказанными в Бразилии по сей день.

    В отличие от грандиозного памятника советскому солдату в Берлине, памятник в Бразилии украшен безнаказанностью и молчанием об этих преступлениях прошлого, что также определяет и вдохновляет продолжающуюся практику насилия в отношении бразильских женщин сегодня.10

    Именно женщинам приходится бесконечно повторять о том, что они пережили, о последствиях этих страданий и о рисках, которым они подвергаются в обществе и целой стране, в которой явно отказываются их слушать, а то и вовсе стараются заставить замолчать. В Бразилии, где в то время правили военные, не было ни мучителей, ни диктатуры, ни изнасилований, совершенных представителями государства. Именно женщины, демонстрируя свои тела, свой израненный дух и свои свидетельства, сохраняют память о зверствах и не дают искоренить из памяти акты пыток и разрушения, совершенные мужчинами, которые решили совершить насилие над женщинами, потому что они - женщины. Военно-гражданская диктатура в Бразилии беззастенчиво практиковала феминицидные пытки и фемицид.11

    В Бразилии не наказывают мучителей-мужчин, что дает повод, возможность и стимул чудовищам проводить целые политические кампании, отрицая военный переворот, его преступления, зверства и трусость, и приходить к власти через голосование, защищая незаконные и дискреционные практики.

    Теперь ясно, что в Бразилии масштабные аресты, проведенные с 8 января 2023 года, обнажили тот факт, что ультраправые - это другое название для полчищ злостных нарушителей прав человека и гражданских прав, проповедников ненависти к меньшинствам и сознательных исполнителей расизма, сексизма и женоненавистничества.

    Все это было известно всегда, но именно аресты и судебные процессы, ставшие результатом попытки переворота 8 января 2023 года, стали спектаклем против массовой безнаказанности, которая процветала в Бразилии, на задворках и вопреки принципам Федеральной конституции 1988 года.

    Мы прожили четыре года (2019-2022) в атмосфере, в которой все было разрешено, а голоса противников казались хриплыми, неслышными и стертыми из-за способности правительства заставить их замолчать или быть безразличными к ним. Микрофоны позора и глупости звучали очень громко, гораздо громче, чем предполагалось. Атака на мысль, аргументы, умение говорить и слушать породила огромную приверженность, стала передаваемым дискурсом и руководила действиями и привязанностями повсюду, в полчищах, которые, как мы знаем сегодня, достигают миллионов людей.

    Эти предполагаемые нарушители Конституции 1988 года узнали и организовали себя вокруг предвыборной проповеди бывшего президента, который потерпел поражение на выборах в 2022 году и которого теперь обвиняют в преступлениях, связанных с кражами, грабежом и незаконным присвоением национальных активов. Именно он подстрекал и убеждал миллионы людей воспользоваться всеми преимуществами, и прежде всего потому, что они будут скрыты. Эффективное, но фрагментарное послание всегда звучало так: «Покупайте оружие и грабьте кого угодно и что угодно», и это, похоже, стало девизом кампании, пока бывший президент и его семья занимались собственным разграблением государства. Ложные обещания околдовали змей, которые теперь расплодились и вырвались на свободу по всей стране.

    Но неявный ужас наводило то, что все это распространялось на подстрекательство к патримониализации тел уязвимых, расходящихся, небелых и немужчин. Вот почему их язык превращает тела в объекты, очищенные от субъектов, зверит их и проповедует насилие и деградацию по отношению к ним:

    «Сколько ты весишь? Больше семи арробасов, верно?». (Brasil 247, 2022), сказал бывший президент, находящийся под следствием, чернокожему мужчине. Или о гибели Дома Филлипса и Бруно Араужу: «Судя по всему, если их обоих убили, а я надеюсь, что нет, то они в воде. В воде мало что останется. Рыбы едят. Я не знаю, водятся ли в Хавари пираньи». (Brasil, 2022). Об изнасиловании, обращаясь к тогдашнему федеральному депутату Марии ду Розариу: «Я никогда не буду тебя насиловать, потому что ты этого не заслуживаешь». (IstoÉ, 2014). И о поисках политических мертвецов и исчезнувших во время диктатуры, о последствиях переворота 1964 года: «Кто ищет кости, тот собака». (Locomotiva, 2020).

    Насмешки всегда были их дискурсивной стратегией для завоевания последователей, вызывая массовое желание смерти, деградации и уничтожения миллионов людей, которые должны быть отделены, изнасилованы и убиты, потому что они неугодны кому-то, время от времени находящемуся у власти. Мы переживаем возрождение тирании в Бразилии.12 Бразильцы, которые до сих пор были застенчивыми, стали открытыми и яростными сторонниками прошлого правительства и сегодня представляют собой массу, способную действовать, голосовать и защищать незаконные, преступные и насильственные действия, чтобы удовлетворить желания и фантазии о разрушении, которые до сих пор не были скрыты.

    На языке этой группы достаточно одного предложения, чтобы превратить чернокожих в животных, активистов - в корм для рыб, женщин - в кандидатов, достойных насилия и насмешек, а политически исчезнувших - в корм для собак. Эта метаморфоза глупости распространяется в Бразилии с впечатляющей последовательностью и скоростью, и мало кто сомневается, что она опустошит страну, если результат последних президентских выборов в 2022 году окажется иным.

    В этот последний период насмешка как политическое оружие стала инструментом дискурсивного демонтажа общих отправных точек, не поддающихся насилию. Явное презрение к группам и людям заглушало или затушевывало речи о защите разнообразия, прав и борьбе за равенство, которые ежедневно высмеивались в публичных выступлениях бывшего президента.

    Та же насмешка видна на лицах насильников-красноармейцев в Берлине в 1945 году, изображенных на снимке, где смех солдат говорит о том, что их невозможно убедить не насиловать эту женщину в одиночестве, полностью обнаженную, уязвимую и подвергающуюся публичному преследованию. Военные и вооруженные трусы в городе, занятом уязвимыми и побежденными людьми, всегда увидят в этом возможность. Насмехаться - значит радикально отказываться от обращения к речи, аргументам и разуму, умоляя разрешить дальнейшее насилие. Таковы были скрытые желания, которые должен был исполнить новый переворот в Бразилии. Солдаты и ополченцы разгуливают повсюду, без какого-либо регулирования, контроля или стыда.

    Заслуженность раскрывает гнусные подробности больной психики. Солдаты заслуживают совершать изнасилования, потому что, в конце концов, они победители. Женщины заслуживают (или не заслуживают), чтобы их насиловали, потому что, в конце концов, стать просто объектом мужчины всегда должно быть амбицией, привилегией и... заслугой.

    Именно здесь сходятся удел трусости и предположение о стремлении к деградации. Иными словами, принятие и навязывание женщине желания быть униженной ослабляет, маскирует и вуалирует трусость трусов, сохраняя в неприкосновенности предписание о том, что желание женщины всегда должно совпадать с желанием мужчины.

    Это автофантастика о самозваных «победителях», которые питаются собственной печенью, чтобы утверждать, что они выше людей. Они опасны в общении с людьми, которые отличаются от них, и во многих отношениях подвергают людей риску. Предотвращение прихода к власти этих нелюдей является сегодня наивысшим приоритетом и неотложной задачей в планетарной политической борьбе.

    В этой резне женских тел, лиц и душ закрепляется убежденность в том, что убийство - это способ и средство жить, а также подчеркивается само понятие, порождающее травматическую изменчивость. Территории травматического - это там, где субъект сопротивляется желанию уничтожить его. Он существует как травма, фрагмент и/или кошмар, но он опровергает, хотя и болезненно, убеждения тех, кто хочет сделать невозможными события, которые представляют собой их жизни.

    Итак, мы можем прямо и недвусмысленно указать, что вопрос о допущении производства травматических контекстов опыта является стратегией власти правительств, партий и групп и заключается в оскорбительной валоризации центрального положения фаллоса, как начала и конца.

    Для психоанализа критическое рассмотрение мощной диаграммы Эдипова комплекса и его превратностей с этой точки зрения становится одной из самых неотложных задач, так как отказ от этого, безразличие во имя очередной операции по спасению психоанализа могут превратить психоаналитиков и их институты в соучастников и соучастниц того, что сегодня известно как уничтожение тел и людей. (Malfrán, Geni & Lago, 2021).13

    Идентичные маски власти и насилия как серьезные проблемы для психоаналитической теории и практики

    Конституирование психоаналитического субъекта или субъекта в психоанализе - важная и дорогостоящая тема. В этих дебатах открывается раскол, заложенный Фрейдом, о неопределенности субъекта в самом процессе становления субъектом. Случай с маленьким Гансом показывает многие колебания в чутком и внимательном исследовании Фрейда сексуальности пятилетнего ребенка и его страха перед лошадьми.

    Колебания Ганса в плане ощущения себя то девочкой, то мальчиком, то тем и другим, то ни тем, ни другим, выглядят как следы борьбы, происходящей в сфере сексуальности и в сексуальном теле ребенка, и это борьба полов. Но на этом все не заканчивается, как мы вскоре увидим из описания случая, данного отцом Ганса и самим Фрейдом. Фрейд замечает о Гансе: «Мама, по его мнению, писает „как лошадь“». (1909/2015, стр. 241). Потенция матери будет объясняться отсутствием у нее писи, потому что то, что у нее есть, было секулярно отринуто, деградировано, обесценено и превращено в простое вместилище для тех, у кого пися есть. Почему вагина не может быть фаллической?

    Ганс страдал от гетеронормативного родительского окружения, включая, разумеется, самого Фрейда. Полигамия, гомосексуальность и двоеженство Ганса проявляются по-разному, что подчеркивают двое сопровождающих его мужчин, но в данном исследовании не рассматривается возможность транссексуальности в исследованиях, проводимых маленьким Гансом. Однако спустя более 100 лет то, что было очень сложно для Фрейда, не так сложно для нас.

    У нас есть привилегия думать сегодня о том, что было немыслимо в прошлом, восстанавливать то, что основало сам психоанализ как практику и мысль на периферии себя, своей институциональности и возможных точек уверенности. Сомнение в том, что говорят о себе, - это то, что Фрейд завещал клинической работе и метапсихологии, даже когда он терпел неудачи и провалы. Работа над внимательным, вовлеченным и творческим психоанализом - это уже не задача Фрейда, а наша задача.

    В комплексе напряжений, в котором определяется цель влечения, в Гансе может произойти все, что угодно, но неопределенность, двусмысленность, промежуточность будут определять невротические страдания и психические трудности для малыша.

    Это верно, когда мы прислушиваемся к случаю и анализу Фрейда. Кажется, что здесь нет места для неясности, даже если любое определение потенциально возможно. Если Фрейд явно открывает пространство для презентации этих напряжений, то верно и то, что противодействующая сила, оказываемая окружающими Ганса взрослыми, обладающими неоспоримой асимметричной властью над ним, никогда не мыслится как психическая надпись и переопределение того, что породит фобию Ганса по отношению к лошадям.

    Фобия кастрации, фобия отца, фобия необходимости быть тем, кем он не хочет быть и чего еще не знает, фобия огромного леденца лошади. Страх Ганса - не просто потерять орган (пи-пи), который он со временем ощущал как эмблему власти, силы и обязательства, но и быть наказанным за то, что он не представляет то, чему он обязан неоплатным долгом за подражание родительскому нарциссизму (быть мальчиком), как бы ни стремился ребенок к этой психической одинаковости, на которой он настаивает как на обещании и от которой никогда полностью не отказываются ни родители, ни сам Ганс. Иногда, читая дело, создается впечатление, что мы видим полиморфный остров, окруженный со всех сторон гетеронормативностью (Фрейд и его ученик, отец Ганса).

    Нелегко представить сложную динамику власти, которая осуществляется во взаимодействии между взрослыми и детьми, и, возможно Ferenczi (1992) был первым, кто прямо указал на это. Родительские нарциссические сверхдетерминации играют роль в генезисе и осуждении психики, и поэтому признать их интерпретативно - значит открыть трещину в мышлении другого в роли декалога этих же сверхдетерминаций.

    Мы знаем, что эта инаковость мышления, которая также пронизывает психику, является условием для того, чтобы анализ состоялся и был возможен, но он должен позаботиться о собственной установке других гетерономий, к которым психика примыкает в трансцендентальной ситуации. Эта приверженность часто обусловлена пороками формы, которые, как мы можем предположить, являются пороками тела, пороками репрезентации тела, которые были унаследованы и препятствия которых налагают знания и обязанности, ведущие к пленению психического опыта. «Мы все пленники «мужских» репрезентаций и ощущений войны... «мужских« слов». (Aлексиевич, 2016, стр. 12).

    Бессознательный образ тела (Dolto, 1992) переопределяет сексуальный опыт как гендерный. Но существует бесчисленное множество колониальных навязываний телу и психике, а процесс присвоения состояния быть телом, как мы знаем, дорогого стоит. Цитата из Дольто может помочь нам продолжить:

    Динамичный образ (тела) соответствует «желанию быть» и упорству в будущем. Это желание, в основе своей сотрясаемое отсутствием, всегда открыто неизвестному. Поэтому динамический образ не имеет собственной репрезентации, он есть напряжение намерения: его репрезентацией было бы слово «желание», сопряженное с активным глаголом, участвующее и присутствующее в субъекте, поскольку оно воплощает глагол идти, в смысле идти-желать... Динамический образ выражает Бытие в каждом из нас, вызывая Адвира: субъект, имеющий право желать, я хотел бы сказать «в желательности». (Dolto, 1992, стр. 44-45)

    У этого утверждения есть множество возможных последствий. Здесь важно отметить, что бессознательный образ/репрезентация собственного тела обладает эффектом движения (динамики) и нарушается стагнацией. Он страдает от того, что обездвижен и лишен динамизма, который составляет желание как становление. Нам нет нужды указывать на то, насколько сильно психическое тело женщин и сообщества ЛГБТКиАП+ страдает от неподвижности, которую ему навязывают и требуют от него. Транс также может быть прочитан как движение вперед и, конечно, в желании. Но что всегда остается открытым и неизвестным, так это возможности для немужских тел, которые всегда наталкиваются на токсичную невозможность мужчин, имбецилизированных их собственными парадигмами.

    После всего, что делается для того, чтобы держать в плену определенные тела и психики, всегда остаются свидетельства применения экономики наслаждения, которая распространяется на использование того, что было бы страданием других, превращая его в формы собственного наслаждения, определяя тем самым пути социально принятого, запечатленного и стандартизированного сексуального желания. В огромном пространстве «за пределами всего этого» происходят борьба, сопротивление, новые способы думать, говорить, делать и исполнять, а также установление нового, что всегда подразумевает отказ от способов действия и мышления, которые сегодня во многих местах и ситуациях, безусловно, агонизируют на грани своей самоутверждающей, позитивизированной, бинарной и гетеронормативной жестокости. Мы пересматриваем эти черты в нашем собственном мышлении и в психоаналитической клинике, которая во многом и всегда зависит от диалога с этим вагинальным «снаружи».

    Против этой агонии преступники разворачивают и готовят новые войны, в которых мужчины все еще могут быть лишены человечности, чтобы продолжать быть просто бесчеловечными. Таким образом, они пытаются свести все на нет, так или иначе, и потому все всегда только начинается. 

    3 Это исследование памяти, мемориалов и будущего демократий, которое с 2016 года поддерживается FAPESP и CNPq, предоставляющими различные формы помощи, а также Министерством науки и технологий Польши. Исследование охватывает девять стран (Бразилия, Германия, Колумбия, Аргентина, Чили, Польша, ЮАР, Ангола, Япония) и двенадцать городов в соответствующих странах.

    4 В почти схематичном виде статья Э. Дж. Wood (2018) стремится систематизировать различные формы разрешения на изнасилование в конфликтных ситуациях и в вооруженных группах, официально или неофициально связанных с государственными силами безопасности. Вуд считает, что разрешение на изнасилование является частью различных контекстов авторизации, полуавторизации или деавторизации, и указывает на то, что способ организации этих групп или неявные разрешения позволяют людям, не являющимся насильниками, становиться случайными насильниками или с удовольствием находить в себе скрытого насильника. Цитирую: «Например, согласно исследованию демобилизованных комбатантов на востоке Демократической Республики Конго (ДРК), 44 % согласились „в некоторой степени“ или решительно, что причинение вреда другим может приносить удовлетворение, 40 % обнаружили, что им трудно остановиться, когда они начали бить кого-то, а 8 % сказали, что нападение на других сексуально возбуждает. Таким образом, участие может в конечном итоге эндогенно изменить предпочтения таким образом, что комбатанты начинают предпочитать насилие, которое раньше вызывало у них отвращение».. (Wood, 2018, стр. 7). Однако книга Айрис Чанг (2011), кажется, показывает безграничность мужчин в дегуманизации самих себя. Читая ее, пытаясь разглядеть воспроизведенные в ней фотографии, воспроизводя выдержки и примеры, мы обретаем уверенность в непоправимом и получаем превосходный и верный портрет крайностей, до которых гетеронормативная культура доходила в абсолютной и неограниченной степени во время войн и, в частности, во время японской оккупации Нанкина с 1937 года. Невозможно понять, какую цену заплатил Чанг за то, чтобы завещать эту книгу, которая еще долго будет уникальной. Временами я отказывался от цитирования отрывков, измученный только что прочитанным и не имея ни малейшей психической поддержки для продолжения. Больше, чем желание забыть, я желал, чтобы это никогда и никем не было пережито, как если бы я пытался проснуться от кошмара, читая это.

    5 Владимир Гельфанд был солдатом Красной армии во время оккупации Германии. Он вел дневник, несмотря на существовавший в то время запрет на ведение дневников солдатами. Его записи были опубликованы на русском языке и затем подверглись широкой критике за то, что они порочат честь славной Красной армии. Дневник на русском языке и выдержки из него на английском языке можно найти на сайте Gelfand, 2023.

    6 Я знаю, что могу способствовать сохранению предвзятого мнения об изнасилованиях, совершенных во время Второй мировой войны и во время войн в целом, как будто они были присущи исключительно русской армии. Очевидно, что в данном случае речь идет не об этом. Но во имя беспристрастности и якобы защиты определенной группы мужчин нельзя отказаться от глубокого изучения некоторых аспектов, присущих вопиющим надругательствам над памятью, совершаемым во имя мужской чести, независимо от того, кто их совершает и санкционирует. Речь идет скорее о том, чтобы выделить один пример из многих, который является предметом моего конкретного исследования, а не об утверждении какой-либо типизации, характерной для военных повествований, основанных на бинаризме «друг-враг/хороший-плохой парень/плохой-парень». Полагаю, что все без исключения авторы библиографии, с которыми мы консультировались в процессе написания этой статьи, не питают в этом отношении никакой наивности.

    7 Эта цифра является неопределенной. В разных исследованиях приводятся разные цифры. Например, Гербхардт (2017) считает не менее 860 000 жертв (женщин, молодых девушек, а также мужчин и мальчиков) союзных войск и оккупационных сил. В качестве виновных он называет русских, американцев, французов, бельгийцев, британцев, чехов и сербов. Однако многие заинтересованы в том, чтобы выделить русских солдат как насильников войны, чтобы скрыть всех остальных. Русские солдаты насилуют, американцы раздают сладости - такова была процветающая пропаганда.

    8 Мартина мне порекомендовал мой друг Марсио Селигманн-Сильва, которого я хотел бы еще раз поблагодарить. Мартин Дамманн - немецкий художник и исследователь. Он провел глубокое исследование изображений солдат вермахта и памятника советскому солдату в берлинском Трептауэр-парке. (Dammann, 2010).

    9 Генеральный прокурор Украины Ирина Венедиктова заявила, что ее ведомство собрало сообщения о сексуальном насилии со стороны российских войск в отношении мужчин и женщин всех возрастов, от детей до пожилых людей (Tradução livre do autor).

    10 В 2022 году Бразилия побьет рекорд исторической серии: каждые шесть часов в стране убивают одну женщину только за то, что она женщина. О последних данных по количеству убийств женщин в Бразилии см. в статье Веласко, Грандин, Пиньони и Фариа, 2023. В настоящее время Бразилия занимает пятое место в списке стран, в которых совершается больше всего убийств женщин в мире.

    11 Что касается концептуального различия между фемицидом и феминицидом, то я рекомендую Pasinato & Ávila, 2023.

    12 По этому поводу я хотел бы отослать читателя к моей статье «Возрождение тирании как оригинального элемента политики». (Endo, 2011), в которой я подробно развиваю этот политический факт, основываясь на перечитывании книги Зигмунда Фрейда «Тотем и табу» и книги Джорджио Агамбена «Homo sacer: o poder soberano e avida nua I».

    13 Это длинная тема для другого случая.

    Ссылки

    Алексиевич, С. (2016). У войны нет женского лица. Companhia das Letras. [ Links ]

    Аль-Джазира (2022). ООН обнаружила «модель изнасилований» и других злоупотреблений России в Украине. Aljazeera [сайт]. 19 out. <https://www.aljazeera.com> [ Links ]

    Ash, L. (2015). Изнасилование Берлина. BBC News. 1 мая 2015. <https://www.bbc.com> [ Links ]

    Brasil, F. M. (2022). При Болсонаро «хороший бандит - мертвый бандит» приобретает новую версию. Uol News [веб-сайт], 15 июня. <https://noticias.uol.com> [ Links ]

    Бразилия 247 (2022). Вспомните другие случаи, когда Болсонару делал расистские замечания. Бразилия 247 [веб-сайт], 12 мая. <https://www.brasil247.com> [ Links ]

    Батлер, Дж. (2023). Тела, которые имеют значение: дискурсивные пределы секса (переводчики В. Даминелли и Д. Франсоли). n-1/Crocodile. [ Links ]

    Чанг, И. (2011). Изнасилование Нанкина: забытый холокост Второй мировой войны. Basic Books. [ Links ]

    Дамманн, М. (2010). Солдатские исследования: кроссдрессинг в вермахте. Хатье Канц. [ Links ]

    Дольто, Ф. (1992). Бессознательный образ тела. Перспектива. [ Links ]

    Эндо, П. К. (2011). Возрождение тирании как изначального элемента политики: диалоги между Зигмундом Фрейдом и Джорджо Агамбеном. In G. M. Ramos & N. V. A. Leite (Orgs.), Entreato: o poético e o analítico (Vol. 1, pp. 491-501). Mercado de Letras. [ Links ]

    Ференци, С. (1992). Языковая путаница между взрослыми и детьми. In S. Ferenczi, Obras completas. Sandor Ferenczi - Psicanálise IV (Á. Cabral, Trad.). WMF Martins Fontes. [ Links ]

    Фиск, Р. (2007). Великая война за цивилизацию: завоевание Ближнего Востока (С. Долински, трад.). Planeta do Brasil. [ Links ]

    Фрейд, С. (2015). Анализ фобии пятилетнего мальчика [Маленький Ганс]. В книге «Полное собрание сочинений С. Фрейда» (P. C. de Souza, Trad., Vol. 8). Companhia das Letras. (Оригинал работы опубликован в 1909 году) [ Links ]

    Фрейд, С. (2023). Маленький Ганс: анализ фобии пятилетнего мальчика (Р. Цвик, трад.; П. Эндо и Э. Соуза, библиогр. очерк). (Оригинальная работа опубликована в 1909 году) [ Links ]

    Гербхардт, М. (2017). Изнасилование немецких женщин в конце Второй мировой войны (N. Somers, Trad.). Polity Press. [ Links ]

    Гельфанд, В. (2023). Владимир Гельфанд. Дневник, письма 1946-1983 [сайт]. <http://gelfand.de/en/> [ Links ]

    Грэм-Харрисон, Э. (2022). Мужчины и мальчики среди предполагаемых жертв изнасилования российскими солдатами в Украине. The Guardian, 3 мая. <https://www.theguardian.com> [ Links ]

    IstoÉ (2014). «Я не насилую, потому что ты этого не заслуживаешь», - говорит Болсонару Марии ду Розарио. RevistaIstoÉ [YouTube-канал], 9 дек. <https://www.youtube.com> (Факт, произошедший в 2003 году) [ Links ]

    Локомотив истории (2020). Болсонару и его отвратительная речь: «Собака ищет кость». Locomotiva da História [YouTube-канал], 26 ноября. <https://www.youtube.com> [ Links ]

    Мальфран, Й. И. М.; Гени, Н. и Лаго, М. К. С. (2021). Эпистемицид и транс-некрополитика: деколониальные соображения о сценах латиноамериканских фильмов. Эпистемологии Юга, 5(2), 92-113. [ Links ]

    Пасинато, В. и Авила, Т. П. (2023). Криминализация фемицида в Латинской Америке: проблемы правовой концептуализации. Current Sociology, 71(1), 60-77. [ Links ]

    Steur, C. (Org.) (2014). Topographie de terreurs: Германия 1945: последние месяцы войны. Conradcitydruck. [ Links ]

    Телес, А. (2014). Амелинья Телес рассказывает о пытках, которые применяли люди полковника Устры, «героя» Болсонару. Opera Mundi [YouTube-канал], дек. <https://www.youtube.com> [ Links ]

    Веласко, К.; Грандин, Ф.; Пиньони, М. и Фариа, В. (2023). В 2022 году Бразилия побьет рекорд по количеству убийств женщин: одна женщина будет убита каждые 6 часов. G1 [веб-сайт], 8 марта. <https://g1.globo.com> [ Links ]

    Вуд, Э. Дж. (2018). Изнасилование как практика войны: к типологии политического насилия. Политика и общество, 00(0), 1-25. [ Links ]

    Получено: 04 сентября 2023 г.; Принято: 05 сентября 2023 г.

    1 Я хочу подчеркнуть сопоставление тел и трупов, поскольку одно является следствием другого. Быть просто телом - значит потенциально быть трупом. Игра с этими двумя словами с помощью скобок позволяет подчеркнуть эту одновременность
     
     
    Av. Dr. Cardoso de Melo. 1450 - 9° andar - Vila Olímpia
    04548-005 São Paulo - SP - Brasil
     
     
    ПубликацияИнститут психоанализа Бразильского общества психоанализа в Сан-Паулу
    versão impressa ISSN 0103-5835

    Missão

    Журнал «Психоанализ» стремится публиковать работы, которые могут способствовать подготовке психоаналитиков. Журнал понимает обучение в широком смысле, имея дело не только с конкретными знаниями психоанализа, но и с различными культурными продуктами, которые способствуют поддержанию рефлексии о человеке в современном мире. Таким образом, редакционная линия журнала стремится рассмотреть различные теоретические и технические концепции современного психоанализа, а также подчеркнуть артикуляцию психоанализа с другими областями гуманитарных наук.







  •     Dr. Elke Scherstjanoi "Ein Rotarmist in Deutschland"
  •     Stern  "Von Siegern und Besiegten"
  •     Märkische Allgemeine  "Hinter den Kulissen"
  •     Das Erste "Kulturreport"
  •     Berliner Zeitung  "Besatzer, Schöngeist, Nervensäge, Liebhaber"
  •     SR 2 KulturRadio  "Deutschland-Tagebuch 1945-1946. Aufzeichnungen eines Rotarmisten"
  •     Die Zeit  "Wodka, Schlendrian, Gewalt"
  •     Jüdische Allgemeine  "Aufzeichnungen im Feindesland"
  •     Mitteldeutsche Zeitung  "Ein rotes Herz in Uniform"
  •     Unveröffentlichte Kritik  "Aufzeichnungen eines Rotarmisten vom Umgang mit den Deutschen"
  •     Bild  "Auf Berlin, das Besiegte, spucke ich!"
  •     Das Buch von Gregor Thum "Traumland Osten. Deutsche Bilder vom östlichen Europa im 20. Jahrhundert"
  •     Flensborg Avis  "Set med en russisk officers øjne"
  •     Ostsee Zeitung  "Das Tagebuch des Rotarmisten"
  •     Leipziger Volkszeitung  "Das Glück lächelt uns also zu!"
  •     Passauer Neue Presse "Erinnerungspolitischer Gezeitenwechsel"
  •     Lübecker Nachrichten  "Das Kriegsende aus Sicht eines Rotarmisten"
  •     Lausitzer Rundschau  "Ich werde es erzählen"
  •     Leipzigs-Neue  "Rotarmisten und Deutsche"
  •     SWR2 Radio ART: Hörspiel
  •     Kulturation  "Tagebuchaufzeichnungen eines jungen Sowjetleutnants"
  •     Der Tagesspiegel  "Hier gibt es Mädchen"
  •     NDR  "Bücher Journal"
  •     Kulturportal  "Chronik"
  •     Sächsische Zeitung  "Bitterer Beigeschmack"
  •     Wiesbadener Tagblatt "Reflexionen, Textcollagen und inhaltlicher Zündstoff"
  •     Deutschlandradio Kultur  "Krieg und Kriegsende aus russischer Sicht"
  •     Berliner Zeitung  "Die Deutschen tragen alle weisse Armbinden"
  •     MDR  "Deutschland-Tagebuch eines Rotarmisten"
  •     Jüdisches Berlin  "Das Unvergessliche ist geschehen" / "Личные воспоминания"
  •     Süddeutsche Zeitung  "So dachten die Sieger"
  •     Financial Times Deutschland  "Aufzeichnungen aus den Kellerlöchern"
  •     Badisches Tagblatt  "Ehrliches Interesse oder narzisstische Selbstschau?"
  •     Freie Presse  "Ein Rotarmist in Berlin"
  •     Nordkurier/Usedom Kurier  "Aufzeichnungen eines Rotarmisten ungefiltert"
  •     Nordkurier  "Tagebuch, Briefe und Erinnerungen"
  •     Ostthüringer Zeitung  "An den Rand geschrieben"
  •     Potsdamer Neueste Nachrichten  "Hier gibt es Mädchen"
  •     NDR Info. Forum Zeitgeschichte "Features und Hintergründe"
  •     Deutschlandradio Kultur. Politische Literatur. "Lasse mir eine Dauerwelle machen"
  •     Konkret "Watching the krauts. Emigranten und internationale Beobachter schildern ihre Eindrücke aus Nachkriegsdeutschland"
  •     Cicero "Voodoo Child. Die verhexten Kinder"
  •     Dagens Nyheter  "Det oaendliga kriget"
  •     Utopie-kreativ  "Des jungen Leutnants Deutschland - Tagebuch"
  •     Neues Deutschland  "Berlin, Stunde Null"
  •     Webwecker-bielefeld  "Aufzeichnungen eines Rotarmisten"
  •     Südkurier  "Späte Entschädigung"
  •     Online Rezension  "Das kriegsende aus der Sicht eines Soldaten der Roten Armee"
  •     Saarbrücker Zeitung  "Erstmals: Das Tagebuch eines Rotarmisten"
  •     Neue Osnabrücker Zeitung  "Weder Brutalbesatzer noch ein Held"
  •     Thüringische Landeszeitung  "Vom Alltag im Land der Besiegten"
  •     Das Argument "Wladimir Gelfand: Deutschland-Tagebuch 1945-1946. Aufzeichnungen eines Rotarmisten"
  •     Deutschland Archiv: Zeitschrift für das vereinigte Deutschland  "Betrachtungen eines Aussenseiters"
  •     Neue Gesellschaft/Frankfurter Hefte  "Von Siegern und Besiegten"
  •     Deutsch-Russisches Museum Berlin-Karlshorst "Deutschland-Tagebuch 1945-1946. Aufzeichnungen eines Rotarmisten"
  •     Online Rezensionen. Die Literaturdatenbank
  •     Literaturkritik  "Ein siegreicher Rotarmist"
  •     RBB Kulturradio  "Ein Rotarmist in Berlin"
  •     Українська правда  "Нульовий варiант" для ветеранiв вiйни" / Комсомольская правда "Нулевой вариант" для ветеранов войны"
  •     Dagens Nyheter. "Sovjetsoldatens dagbok. Hoppfull läsning trots krigets grymheter"
  •     Ersatz  "Tysk dagbok 1945-46 av Vladimir Gelfand"
  •     Borås Tidning  "Vittnesmåil från krigets inferno"
  •     Sundsvall (ST)  "Solkig skildring av sovjetisk soldat frеn det besegrade Berlin"
  •     Helsingborgs Dagblad  "Krigsdagbok av privat natur"
  •     2006 Bradfor  "Conference on Contemporary German Literature"
  •     Spring-2005/2006/2016 Foreign Rights, German Diary 1945-1946
  •     Flamman / Ryska Posten "Dagbok kastar tvivel över våldtäktsmyten"
  •     INTERPRES "DAGBOG REJSER TVIVL OM DEN TYSK-REVANCHISTISKE “VOLDTÆGTSMYTE”
  •     Expressen  "Kamratliga kramar"
  •     Expressen Kultur  "Under våldets täckmantel"
  •     Lo Tidningen  "Krigets vardag i röda armén"
  •     Tuffnet Radio  "Är krigets våldtäkter en myt?"
  •     Norrköpings Tidningar  "En blick från andra sidan"
  •     Expressen Kultur  "Den enda vägens historia"
  •     Expressen Kultur  "Det totalitära arvet"
  •     Allehanda  "Rysk soldatdagbok om den grymma slutstriden"
  •     Ryska Posten  "Till försvar för fakta och anständighet"
  •     Hugin & Munin  "En rödarmist i Tyskland"
  •     Theater "Das deutsch-russische Soldatenwörtebuch" / Театр  "Русско-немецкий солдатский разговорник"
  •     SWR2 Radio "Journal am Mittag"
  •     Berliner Zeitung  "Dem Krieg den Krieg erklären"
  •     Die Tageszeitung  "Mach's noch einmal, Iwan!"
  •     The book of Paul Steege: "Black Market, Cold War: Everyday Life in Berlin, 1946-1949"
  •     Телеканал РТР "Культура":  "Русско-немецкий солдатский разговорник"
  •     Аргументы и факты  "Есть ли правда у войны?"
  •     RT "Russian-German soldier's phrase-book on stage in Moscow"
  •     Утро.ru  "Контурная карта великой войны"
  •     Коммерсантъ "Языковой окоп"
  •     Телеканал РТР "Культура"  "Широкий формат с Ириной Лесовой"
  •     Museum Berlin-Karlshorst  "Das Haus in Karlshorst. Geschichte am Ort der Kapitulation"
  •     Das Buch von Roland Thimme: "Rote Fahnen über Potsdam 1933 - 1989: Lebenswege und Tagebücher"
  •     Das Buch von Bernd Vogenbeck, Juliane Tomann, Magda Abraham-Diefenbach: "Terra Transoderana: Zwischen Neumark und Ziemia Lubuska"
  •     Das Buch von Sven Reichardt & Malte Zierenberg: "Damals nach dem Krieg Eine Geschichte Deutschlands - 1945 bis 1949"
  •     Lothar Gall & Barbara Blessing: "Historische Zeitschrift Register zu Band 276 (2003) bis 285 (2007)"
  •     Wyborcza.pl "Kłopotliwy pomnik w mieście z trudną historią"
  •     Kollektives Gedächtnis "Erinnerungen an meine Cousine Dora aus Königsberg"
  •     Das Buch von Ingeborg Jacobs: "Freiwild: Das Schicksal deutscher Frauen 1945"
  •     Wyborcza.pl "Strącona gwiazda wdzięczności"
  •     Закон i Бiзнес "Двічі по двісті - суд честі"
  •     Радио Свобода "Красная армия. Встреча с Европой"
  •     DEP "Stupri sovietici in Germania /1944-45/"
  •     Дніпропетровський національний історичний музей ім. Яворницького "Музей і відвідувач: методичні розробки, сценарії, концепції. Листи з 43-го"
  •     Explorations in Russian and Eurasian History "The Intelligentsia Meets the Enemy: Educated Soviet Officers in Defeated Germany, 1945"
  •     DAMALS "Deutschland-Tagebuch 1945-1946. Gedankenwelt des Siegers"
  •     Das Buch von Pauline de Bok: "Blankow oder Das Verlangen nach Heimat"
  •     Das Buch von Ingo von Münch: "Frau, komm!": die Massenvergewaltigungen deutscher Frauen und Mädchen 1944/45"
  •     Das Buch von Roland Thimme: "Schwarzmondnacht: Authentische Tagebücher berichten (1933-1953). Nazidiktatur - Sowjetische Besatzerwillkür"
  •     История государства  "Миф о миллионах изнасилованных немок"
  •     Das Buch Alexander Häusser, Gordian Maugg: "Hungerwinter: Deutschlands humanitäre Katastrophe 1946/47"
  •     Heinz Schilling: "Jahresberichte für deutsche Geschichte: Neue Folge. 60. Jahrgang 2008"
  •     Jan M. Piskorski "WYGNAŃCY: Migracje przymusowe i uchodźcy w dwudziestowiecznej Europie"
  •     Wayne State "The Cultural Memory Of German Victimhood In Post-1990 Popular German Literature And Television"
  •     Deutschlandradio "Heimat ist dort, wo kein Hass ist"
  •     Journal of Cold War Studies "Wladimir Gelfand, Deutschland-Tagebuch 1945–1946: Aufzeichnungen eines Rotarmisten"
  •     ЛЕХАИМ "Евреи на войне. Солдатские дневники"
  •     Частный Корреспондент "Победа благодаря и вопреки"
  •     Перспективы "Сексуальное насилие в годы Второй мировой войны: память, дискурс, орудие политики"
  •     Радиостанция Эхо Москвы & RTVi "Не так" с Олегом Будницким: Великая Отечественная - солдатские дневники"
  •     Books Llc "Person im Zweiten Weltkrieg /Sowjetunion/ Georgi Konstantinowitsch Schukow, Wladimir Gelfand, Pawel Alexejewitsch Rotmistrow"
  •     Das Buch von Jan Musekamp: "Zwischen Stettin und Szczecin - Metamorphosen einer Stadt von 1945 bis 2005"
  •     Encyclopedia of safety "Ladies liberated Europe in the eyes of Russian soldiers and officers (1944-1945 gg.)"
  •     Азовские греки "Павел Тасиц"
  •     Newsland "СМЯТЕНИЕ ГРОЗНОЙ ОСЕНИ 1941 ГОДА"
  •     Wallstein "Demokratie im Schatten der Gewalt: Geschichten des Privaten im deutschen Nachkrieg"
  •     Вестник РГГУ "Болезненная тема второй мировой войны: сексуальное насилие по обе стороны фронта"
  •     Das Buch von Jürgen W. Schmidt: "Als die Heimat zur Fremde wurde"
  •     ЛЕХАИМ "Евреи на войне: от советского к еврейскому?"
  •     Gedenkstätte/ Museum Seelower Höhen "Die Schlacht"
  •     The book of Frederick Taylor "Exorcising Hitler: The Occupation and Denazification of Germany"
  •     Огонёк "10 дневников одной войны"
  •     The book of Michael Jones "Total War: From Stalingrad to Berlin"
  •     Das Buch von Frederick Taylor "Zwischen Krieg und Frieden: Die Besetzung und Entnazifizierung Deutschlands 1944-1946"
  •     WordPress.com "Wie sind wir Westler alt und überklug - und sind jetzt doch Schmutz unter ihren Stiefeln"
  •     Åke Sandin "Är krigets våldtäkter en myt?"
  •     Олег Будницкий: "Архив еврейской истории" Том 6. "Дневники"
  •     Michael Jones: "El trasfondo humano de la guerra: con el ejército soviético de Stalingrado a Berlín"
  •     Das Buch von Jörg Baberowski: "Verbrannte Erde: Stalins Herrschaft der Gewalt"
  •     Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft "Gewalt im Militar. Die Rote Armee im Zweiten Weltkrieg"
  •     Ersatz-[E-bok] "Tysk dagbok 1945-46"
  •     The book of Michael David-Fox, Peter Holquist, Alexander M. Martin: "Fascination and Enmity: Russia and Germany as Entangled Histories, 1914-1945"
  •     Елена Сенявская "Женщины освобождённой Европы глазами советских солдат и офицеров (1944-1945 гг.)"
  •     The book of Raphaelle Branche, Fabrice Virgili: "Rape in Wartime (Genders and Sexualities in History)"
  •     (סקירה   צבאית נשים של אירופה המשוחררת דרך עיניהם של חיילים וקצינים סובייטים (1944-1945
  •     БезФорматаРу "Хоть бы скорей газетку прочесть"
  •     ВЕСТНИК "Проблемы реадаптации студентов-фронтовиков к учебному процессу после Великой Отечественной войны"
  •     Zeitschrift für Geschichtswissenschaft 60 (2012), 12
  •     Все лечится "10 миллионов изнасилованных немок"
  •     Симха "Еврейский Марк Твен. Так называли Шолома Рабиновича, известного как Шолом-Алейхем"
  •     Nicolas Bernard "La Guerre germano-soviétique: 1941-1945 (Histoires d'aujourd'hui) E-Book"
  •     Annales: Nathalie Moine "La perte, le don, le butin. Civilisation stalinienne, aide étrangère et biens trophées dans l’Union soviétique des années 1940"
  •     Das Buch von Beata Halicka "Polens Wilder Westen. Erzwungene Migration und die kulturelle Aneignung des Oderraums 1945 - 1948"
  •     Das Buch von Jan M. Piskorski "Die Verjagten: Flucht und Vertreibung im Europa des 20. Jahrhundert"
  •     "آسو  "دشمن هرگز در نمی‌زن
  •     Уроки истории. ХХ век. Гефтер. "Антисемитизм в СССР во время Второй мировой войны в контексте холокоста"
  •     Ella Janatovsky "The Crystallization of National Identity in Times of War: The Experience of a Soviet Jewish Soldier"
  •     Word War II Multimedia Database "Borgward Panzerjager At The Reichstag"
  •     Militaergeschichtliche Zeitschrift "Buchbesprechungen"
  •     Всеукраинский еженедельник Украина-Центр "Рукописи не горят"
  •     Ljudbok / Bok / eBok: Niclas Sennerteg "Nionde arméns undergång: Kampen om Berlin 1945"
  •     Das Buch von Michaela Kipp: "Großreinemachen im Osten: Feindbilder in deutschen Feldpostbriefen im Zweiten Weltkrieg"
  •     Петербургская газета "Женщины на службе в Третьем Рейхе"
  •     Володимир Поліщук "Зроблено в Єлисаветграді"
  •     Германо-российский музей Берлин-Карлсхорст. Каталог постоянной экспозиции / Katalog zur Dauerausstellung
  •     Clarissa Schnabel "The life and times of Marta Dietschy-Hillers"
  •     Alliance for Human Research Protection "Breaking the Silence about sexual violence against women during the Holocaust"
  •     Еврейский музей и центр толерантности. Группа по работе с архивными документами
  •     Эхо Москвы "ЦЕНА ПОБЕДЫ: Военный дневник лейтенанта Владимира Гельфанда"
  •     Bok / eBok: Anders Bergman & Emelie Perland "365 dagar: Utdrag ur kända och okända dagböcker"
  •     РИА Новости "Освободители Германии"
  •     Das Buch von Miriam Gebhardt "Als die Soldaten kamen: Die Vergewaltigung deutscher Frauen am Ende des Zweiten Weltkriegs"
  •     Petra Tabarelli "Vladimir Gelfand"
  •     Das Buch von Martin Stein "Die sowjetische Kriegspropaganda 1941 - 1945 in Ego-Dokumenten"
  •     Książka Beata Halicka "Polski Dziki Zachód. Przymusowe migracje i kulturowe oswajanie Nadodrza 1945-1948"
  •     The German Quarterly "Philomela’s Legacy: Rape, the Second World War, and the Ethics of Reading"
  •     MAZ LOKAL "Archäologische Spuren der Roten Armee in Brandenburg"
  •     Tenona "Как фашисты издевались над детьми в концлагере Саласпилс. Чудовищные исторические факты о концлагерях"
  •     Deutsches Historisches Museum "1945 – Niederlage. Befreiung. Neuanfang. Zwölf Länder Europas nach dem Zweiten Weltkrieg"
  •     День за днем "Дневник лейтенанта Гельфанда"
  •     BBC News "The rape of Berlin" / BBC Mundo / BBC O`zbek / BBC Brasil / BBC فارْسِى "تجاوز در برلین" 
  •     Echo24.cz "Z deníku rudoarmějce: Probodneme je skrz genitálie"
  •     The Telegraph "The truth behind The Rape of Berlin"
  •     BBC World Service "The Rape of Berlin"
  •     ParlamentniListy.cz "Mrzačení, znásilňování, to všechno jsme dělali. Český server připomíná drsné paměti sovětského vojáka"
  •     WordPress.com "Termina a Batalha de Berlim"
  •     Dnevnik.hr "Podignula je suknju i kazala mi: 'Spavaj sa mnom. Čini što želiš! Ali samo ti"
  •     ilPOST "Gli stupri in Germania, 70 anni fa"
  •     上海东方报业 有限公司 70年前苏军强奸了十万柏林妇女？很多人仍在寻找真相
  •     연합뉴스 "BBC: 러시아군, 2차대전때 독일에서 대규모 강간"
  •     세계일보 "러시아군, 2차대전때 독일에서 대규모 강간"
  •     Telegraf "SPOMENIK RUSKOM SILOVATELJU: Nemci bi da preimenuju istorijsko zdanje u Berlinu?"
  •     Múlt-kor "A berlini asszonyok küzdelme a szovjet erőszaktevők ellen"
  •     Noticiasbit.com "El drama oculto de las violaciones masivas durante la caída de Berlín"
  •     Museumsportal Berlin "Landsberger Allee 563, 21. April 1945"
  •     Caldeirão Político "70 anos após fim da guerra, estupro coletivo de alemãs ainda é episódio pouco conhecido"
  •     Nuestras Charlas Nocturnas "70 aniversario del fin de la II Guerra Mundial: del horror nazi al terror rojo en Alemania"
  •     W Radio "El drama oculto de las violaciones masivas durante la caída de Berlín"
  •     La Tercera "BBC: El drama oculto de las violaciones masivas durante la caída de Berlín"
  •     Noticias de Paraguay "El drama de las alemanas violadas por tropas soviéticas hacia el final de la Segunda Guerra Mundial"
  •     Cnn Hit New "The drama hidden mass rape during the fall of Berlin"
  •     Dân Luận "Trần Lê - Hồng quân, nỗi kinh hoàng của phụ nữ Berlin 1945"
  •     Český rozhlas "Temná stránka sovětského vítězství: znásilňování Němek"
  •     Historia "Cerita Kelam Perempuan Jerman Setelah Nazi Kalah Perang"
  •     G'Le Monde "Nỗi kinh hoàng của phụ nữ Berlin năm 1945 mang tên Hồng Quân"
  •     BBC News 코리아 "베를린에서 벌어진 대규모 강간"
  •     Эхо Москвы "Дилетанты. Красная армия в Европе"
  •     Der Freitag "Eine Schnappschussidee"
  •     باز آفريني واقعيت ها  "تجاوز در برلین"
  •     Quadriculado "O Fim da Guerra e o início do Pesadelo. Duas narrativas sobre o inferno"
  •     Majano Gossip "PER NON DIMENTICARE.... LE PORCHERIE COMUNISTE!!!"
  •     非中国日报网 "柏林的强奸"
  •     Constantin Film "Anonyma - Eine Frau in Berlin. Materialien zum Film"
  •     Русская Германия "Я прижал бедную маму к своему сердцу и долго утешал"
  •     De Gruyter Oldenbourg "Erinnerung an Diktatur und Krieg. Brennpunkte des kulturellen Gedächtnisses zwischen Russland und Deutschland seit 1945"
  •     Memuarist.com "Гельфанд Владимир Натанович"
  •     Πανεπιστημίου Ιωαννίνων "Οι νόμοι του Πλάτωνα για την υβριστική κακολογία και την κατάχρηση του δημοσίου"
  •     Das Buch von Nicholas Stargardt "Der deutsche Krieg: 1939 - 1945" / Николас Старгардт "Мобилизованная нация. Германия 1939–1945"
  •     FAKEOFF "Оглянуться в прошлое"
  •     The book of Nicholas Stargardt "The German War: A Nation Under Arms, 1939–45"
  •     The book of Nicholas Stargardt "The German War: A Nation Under Arms, 1939–45"
  •     Книга "Владимир Гельфанд. Дневник 1941 - 1946"
  •     BBC Русская служба "Изнасилование Берлина: неизвестная история войны" / BBC Україна "Зґвалтування Берліна: невідома історія війни"
  •     Virtual Azərbaycan "Berlinin zorlanması"
  •     Гефтер "Олег Будницкий: «Дневник, приятель дорогой!» Военный дневник Владимира Гельфанда"
  •     Гефтер "Владимир Гельфанд. Дневник 1942 года"
  •     BBC Tiếng Việt "Lính Liên Xô 'hãm hiếp phụ nữ Đức'"
  •     Nicolas Bernard "La Guerre germano-soviétique, 1941-1943" Tome 1
  •     Nicolas Bernard "La Guerre germano-soviétique, 1943-1945" Tome 2
  •     Эхо Москвы "ЦЕНА ПОБЕДЫ: Дневники лейтенанта Гельфанда"
  •     Renato Furtado "Soviéticos estupraram 2 milhões de mulheres alemãs, durante a Guerra Mundial"
  •     Вера Дубина "«Обыкновенная история» Второй мировой войны: дискурсы сексуального насилия над женщинами оккупированных территорий"
  •     Еврейский музей и центр толерантности "Презентация книги Владимира Гельфанда «Дневник 1941-1946»"
  •     Еврейский музей и центр толерантности "Евреи в Великой Отечественной войне"
  •     Сидякин & Би-Би-Си. Драма в трех действиях. "Атака"
  •     Сидякин & Би-Би-Си. Драма в трех действиях. "Бой"
  •     Сидякин & Би-Би-Си. Драма в трех действиях. "Победа"
  •     Сидякин & Би-Би-Си. Драма в трех действиях. Эпилог
  •     Труд "Покорность и отвага: кто кого?"
  •     Издательский Дом «Новый Взгляд» "Выставка подвига"
  •     Katalog NT "Выставка "Евреи в Великой Отечественной войне " - собрание уникальных документов"
  •     Вести "Выставка "Евреи в Великой Отечественной войне" - собрание уникальных документов"
  •     Радио Свобода "Бесценный графоман"
  •     Вечерняя Москва "Еще раз о войне"
  •     РИА Новости "Выставка про евреев во время ВОВ открывается в Еврейском музее"
  •     Телеканал «Культура» Выставка "Евреи в Великой Отечественной войне" проходит в Москве
  •     Россия HD "Вести в 20.00"
  •     GORSKIE "В Москве открылась выставка "Евреи в Великой Отечественной войне"
  •     Aгентство еврейских новостей "Евреи – герои войны"
  •     STMEGI TV "Открытие выставки "Евреи в Великой Отечественной войне"
  •     Национальный исследовательский университет Высшая школа экономики "Открытие выставки "Евреи в Великой Отечественной войне"
  •     Независимая газета "Война Абрама"
  •     Revista de Historia "El lado oscuro de la victoria aliada en la Segunda Guerra Mundial"
  •     יעיתון סינאתלה  גביש הסמל ולדימיר גלפנד מספר על חיי היומיום במלחמה , על אורח חיים בחזית ובעורף
  •     Лехаим "Война Абрама"
  •     Elhallgatva "A front emlékezete. A Vörös Hadsereg kötelékében tömegesen és fiatalkorúakon elkövetett nemi erőszak kérdése a Dél-Vértesben"
  •     Libertad USA "El drama de las alemanas: violadas por tropas soviéticas en 1945 y violadas por inmigrantes musulmanes en 2016"
  •     НГ Ex Libris "Пять книг недели"
  •     Брестский Курьер "Фамильное древо Бреста. На перекрестках тех дорог…"
  •     Полит.Ру "ProScience: Олег Будницкий о народной истории войны"
  •     Олена Проскура "Запiзнiла сповiдь"
  •     Полит.Ру "ProScience: Возможна ли научная история Великой Отечественной войны?"
  •     Книга "Владимир Гельфанд. Дневник 1941 - 1946"
  •     Ahlul Bait Nabi Saw "Kisah Kelam Perempuan Jerman Setelah Nazi Kalah Perang"
  •     北京北晚新视 觉传媒有限公司 "70年前苏军强奸了十万柏林妇女？"
  •     Преподавание истории в школе "«О том, что происходило…» Дневник Владимира Гельфанда"
  •     Вестник НГПУ "О «НЕУБЕДИТЕЛЬНЕЙШЕЙ» ИЗ ПОМЕТ: (Высокая лексика в толковых словарях русского языка XX-XXI вв.)"
  •     Fotografias da História "Memórias esquecidas: o estupro coletivo das mulheres alemãs"
  •     Archäologisches Landesmuseum Brandenburg "Zwischen Krieg und Frieden" / "Между войной и миром"
  •     Российская газета "Там, где кончается война"
  •     Народный Корреспондент "Женщины освобождённой Европы глазами советских солдат: правда про "2 миллиона изнасилованых немок"
  •     Fiona "Военные изнасилования — преступления против жизни и личности"
  •     军情观察室 "苏军攻克柏林后暴行妇女遭殃，战争中的强奸现象为什么频发？"
  •     Независимая газета "Дневник минометчика"
  •     Независимая газета "ИСПОДЛОБЬЯ: Кризис концепции"
  •     East European Jewish Affairs "Jewish response to the non-Jewish question: “Where were the Jews during the fighting?” 1941–5"
  •     Niels Bo Poulsen "Skæbnekamp: Den tysk-sovjetiske krig 1941-1945"
  •     Olhar Atual "A Esquerda a história e o estupro"
  •     The book of Stefan-Ludwig Hoffmann, Sandrine Kott, Peter Romijn, Olivier Wieviorka "Seeking Peace in the Wake of War: Europe, 1943-1947"
  •     Walter de Gruyter "Germans into Allies: Writing a Diary in 1945"
  •     Blog in Berlin "22. Juni – da war doch was?"
  •     Steemit "Berlin Rape: The Hidden History of War"
  •     Estudo Prático "Crimes de estupro na Segunda Guerra Mundial e dentro do exército americano"
  •     Громадське радіо "Насильство над жінками під час бойових дій — табу для України"
  •     InfoRadio RBB "Geschichte in den Wäldern Brandenburgs"
  •     "شگفتی های تاریخ است "پشت پرده تجاوز به زنان برلینی در پایان جنگ جهانی دوم
  •     Das Buch Hans-Jürgen Beier gewidmet "Lehren – Sammeln – Publizieren"
  •     The book of Miriam Gebhardt "Crimes Unspoken: The Rape of German Women at the End of the Second World War"
  •     Русский вестник "Искажение истории: «Изнасилованная Германия»"
  •     凯迪 "推荐《柏林女人》与《五月四日》影片"
  •     Vix "Estupro de guerra: o que acontece com mulheres em zonas de conflito, como Aleppo?"
  •     Universidad del Bío-Bío "CRÍMENES DE GUERRA RUSOS EN LA SEGUNDA GUERRA MUNDIAL (1940-1945)"
  •     "المنصة  "العنف ضد المرأة.. المسكوت عنه في الحرب العالمية الثانية
  •     Книга. Олег Шеин "От Астраханского кремля до Рейхсканцелярии. Боевой путь 248-й стрелковой дивизии"
  •     Sodaz Ot "Освободительная миссия Красной Армии и кривое зеркало вражеской пропаганды"
  •     Sodaz Ot "Советский воин — освободитель Европы: психология и поведение на завершающем этапе войны (II)"
  •     企业头条 "柏林战役后的女人"
  •     Sántha István "A front emlékezete"
  •     腾讯公司   "二战时期欧洲, 战胜国对战败国的十万妇女是怎么处理的!"
  •     El Nuevo Accion "QUE LE PREGUNTEN A LAS ALEMANAS VIOLADAS POR RUSOS, NORTEAMERICANOS, INGLESES Y FRANCESES"
  •     Periodismo Libre "QUE LE PREGUNTEN A LAS ALEMANAS VIOLADAS POR RUSOS, NORTEAMERICANOS, INGLESES Y FRANCESES"
  •     DE Y.OBIDIN "Какими видели европейских женщин советские солдаты и офицеры (1944-1945 годы)?"
  •     Magyar Tudományos Akadémia "Váltóállítás: Diktatúrák a vidéki Magyarországon 1945-ben"
  •     歷史錄 "近1萬女性被強姦致死，女孩撩開裙子說：不下20個男人戳我這兒"
  •     Cyberpedia "Проблема возмездия и «границы ненависти» у советского солдата-освободителя"
  •     NewConcepts Society "Можно ли ставить знак равенства между зверствами гитлеровцев и зверствами советских солдат?"
  •     搜狐 "二战时期欧洲，战胜国对战败国的妇女是怎么处理的"
  •     Ranker "14 Shocking Atrocities Committed By 20th Century Communist Dictatorships"
  •     Эхо Москвы "Дилетанты. Начало войны. Личные источники"
  •     Журнал "Огонёк" "Эго прошедшей войны"
  •     이창남 외 공저 "폭력과 소통 :트랜스내셔널한 정의를 위하여"
  •     Уроки истории. XX век "Книжный дайджест «Уроков истории»: советский антисемитизм"
  •     Свободная Пресса "Кто кого насиловал в Германии"
  •     EPrints "Взаємовідносини червоноармійців з цивільним населенням під час перебування радянських військ на території Польщі (кінець 1944 - початок 1945 рр.)"
  •     Pikabu "Обратная сторона медали"
  •     Озёрск.Ru "Война и немцы"
  •     Імекс-ЛТД "Історичний календар Кіровоградщини на 2018 рік. Люди. Події. Факти"
  •     יד ושם - רשות הזיכרון לשואה ולגבורה "Vladimir Gelfand"
  •     Atchuup! "Soviet soldiers openly sexually harass German woman in Leipzig after WWII victory, 1945"
  •     Книга Мириам Гебхардт "Когда пришли солдаты. Изнасилование немецких женщин в конце Второй мировой войны"
  •     Coffe Time "Женщины освобождённой"
  •     Дилетант "Цена победы. Военный дневник лейтенанта Владимира Гельфанда"
  •     Feldgrau.Info - Bоенная история "Подборка"
  •     Геннадий Красухин "Круглый год с литературой. Квартал четвёртый"
  •     Вечерний Брест "В поисках утраченного времени. Солдат Победы Аркадий Бляхер. Часть 9. Нелюбовь"
  •     Аргументы недели "Всю правду знает только народ. Почему фронтовые дневники совсем не похожи на кино о войне"
  •     Fanfics.me "Вспомним подвиги ветеранов!"
  •     VietInfo "Hồng quân, Nỗi kinh hoàng của phụ nữ Berlin năm 1945"
  •     Книга: Виталий Дымарский, Владимир Рыжков "Лица войны"
  •     Dozor "Про День Перемоги в Кіровограді, фейкових ветеранів і "липове" примирення"
  •     East European Jewish Affairs "Review of Dnevnik 1941-1946, by Vladimir Gel’fand
  •     The book of Harriet Murav, Gennady Estraikh "Soviet Jews in World War II: Fighting, Witnessing, Remembering"
  •     TARINGA! "Las violaciones masivas durante la caída de Berlín"
  •     ВолиньPost "Еротика та війна: спогади про Любомль 1944 року"
  •     Anews "Молодые воспринимают войну в конфетном обличии"
  •     RTVi "«Война эта будет дикая». Что писали 22 июня 1941 года в дневниках"
  •     Tribun Manado "Nasib Kelam Perempuan Jerman Usai Nazi Kalah, Gadis Muda, Wanita Tua dan Hamil Diperkosa Bergantian"
  •     The book of Elisabeth Krimmer "German Women's Life Writing and the Holocaust: Complicity and Gender in the Second World War"
  •     ViewsBros  "WARTIME VIOLENCE AGAINST WOMEN"
  •     Xosé Manuel Núñez Seixas "El frente del Este : historia y memoria de la guerra germano-soviética, 1941-1945"
  •     اخبار المقطم و الخليفه " إغتصاب برلين الكبير"
  •     Русская семерка "В чьем плену хуже всего содержались женщины-военные на Второй мировой"
  •     Mail Online "Mass grave containing 1,800 German soldiers who perished at the Battle of Stalingrad is uncovered in Russia - 75 years after WWII's largest confrontation claimed 2 mln lives"
  •     PT. Kompas Cyber Media "Kuburan Massal 1.800 Tentara Jerman Ditemukan di Kota Volgograd"
  •     Công ty Cổ phần Quảng cáo Trực tuyến 24H "Nga: Sửa ống nước, phát hiện 1.800 hài cốt của trận đánh đẫm máu nhất lịch sử"
  •     LGMI News "Pasang Pipa Air, Tukang Temukan Kuburan Masal 1.837 Tentara Jerman"
  •     Quora "¿Cuál es un hecho sobre la Segunda Guerra Mundial que la mayoría de las personas no saben y probablemente no quieren saber?"
  •     "مجله مهاجرت  "آنچه روس‌ها در برلین انجام دادند!
  •     Музейний простiр  "Музей на Дніпрі отримав новорічні подарунки під ялинку"
  •     Бэла Гельфанд. Как в Берлине убивали жену красноармейца Владимира Гельфанда  .. ..
  •     The book of Paul Roland "Life After the Third Reich: The Struggle to Rise from the Nazi Ruins"
  •     O Sentinela "Dois Milhões de Alemãs: O Maior Estupro em Massa da História foi um Crime Aliado-Soviético"
  •     Stratejik Güvenlik "SAVAŞ DOSYASI : TARİHTEN BİR KARE – 2. DÜNYA SAVAŞI BİTİMİNDE ALMANYA’DA KADINLARA TOPLU TECAVÜZLER"
  •     Агентство новостей «Хакасия-Информ» "Кто остановит шоу Коновалова?"
  •     Isralike.org "Цена победы. Военный дневник лейтенанта Владимира Гельфанда"
  •     Robert Dale “For what and for whom were we fighting?”: Red Army Soldiers, Combat Motivation and Survival Strategies on the Eastern Front in the Second World War
  •     "طرفداری "پایان رویای نازیسم / سقوط امپراطوری آدولف هیتلر
  •     Das Buch von Kerstin Bischl "Frontbeziehungen: Geschlechterverhältnisse und Gewaltdynamiken in der Roten Armee 1941-1945"
  •     Русская семерка "Красноармейцы или солдаты союзников: кто вызывал у немок больший страх"
  •     Kibalchish "Фрагменты дневников поэта-фронтовика В. Н. Гельфанда"
  •     History Magazine "Sõjapäevik leitnant Vladimir Gelfand"
  •     Magazine online "Vojnový denník poručíka Vladimíra Gelfanda"
  •     theБабель "Український лейтенант Володимир Гельфанд пройшов Другу світову війну від Сталінграда до Берліна"
  •     Znaj.UA "Жорстокі знущання та масові вбивства: злочини Другої світової показали в моторошних кадрах"
  •     Gazeta.ua "Масові вбивства і зґвалтування: жорстокі злочини Другої світової війни у фотографіях"
  •     PikTag "Знали вы о том, что советские солдаты ИЗНАСИЛОВАЛИ бессчетное число женщин по пути к Берлину?"
  •     Kerstin Bischl  "Sammelrezension: Alltagserfahrungen von Rotarmisten und ihr Verhältnis zum Staat"
  •     Конт "Несколько слов о фронтовом дневнике"
  •     Sherstinka "Német megszállók és nők. Trófeák Németországból - mi volt és hogyan"
  •     Олег Сдвижков "Красная Армия в Европе. По страницам дневника Захара Аграненко"
  •     X-True.Info "«Русские варвары» и «цивилизованные англосаксы»: кто был более гуманным с немками в 1945 году"
  •     Veröffentlichungen zur brandenburgischen Landesarchäologie "Zwischen Krieg und und Frieden: Waldlager der Roten Armee 1945"
  •     Sherstinka "Szovjet lányok megerőszakolása a németek által a megszállás alatt. Német fogságba esett nők"
  •     Dünya Haqqinda "Berlin zorlanmasi: İkinci Dünya Müharibəsi"
  •     Dioxland "NEMŠKIM VOJAKOM JE BILO ŽAL RUSKIH ŽENSK. VSE KNJIGE SO O: "VOJAŠKIH SPOMINIH NEMŠKEGA..."
  •     Actionvideo "Gewalt gegen deutsche Frauen durch Soldaten der Roten Armee. Entsetzliche Folter und Hinrichtungen durch japanische Faschisten während des Zweiten Weltkriegs!"
  •     Maktime "Was machten die Nazis mit den gefangenen sowjetischen Mädchen? Wer hat deutsche Frauen vergewaltigt und wie sie im besetzten Deutschland gelebt haben"
  •     Музей «Пам’ять єврейського народу та Голокост в Україні» отримав у дар унікальні експонати
  •     Sherstinka "Что творили с пленными женщинами фашисты. Жестокие пытки женщин фашистами"
  •     Bidinvest "Brutalitäten der Sowjetarmee - Über die Gräueltaten der sowjetischen "Befreier" in Europa. Was haben deutsche Soldaten mit russischen Frauen gemacht?"
  •     Русский сборник XXVII "Советские потребительские практики в «маленьком СССР», 1945-1949"
  •     Academic Studies Press. Oleg Budnitskii: "Jews at War: Diaries from the Front"
  •     Gazeta Chojeńska "Wojna to straszna trauma, a nie fajna przygoda"
  •     Historiadel.net "Crímenes de violación de la Segunda Guerra Mundial y el Ejército de EE. UU."
  •     화요지식살롱     "2차세계대전 말, 소련에게 베를린을 점령당한 '독일 여자들'이 당한 치욕의 역사"
  •     The Global Domain News "As the soldiers did to captured German women"
  •     Quora "Você sabe de algum fato da Segunda Guerra Mundial que a maioria das pessoas não conhece e que, provavelmente, não querem saber?"
  •     MOZ.de "Als der Krieg an die Oder kam – Flucht aus der Festung Frankfurt"
  •     Музей "Пам'ять єврейського народу та Голокост в Україні". "1 березня 1923 р. – народився Володимир Гельфанд"
  •     Wyborcza.pl "Ryk gwałconych kobiet idzie przez pokolenia. Mało kto się nim przejmuje"
  •     Cноб "Женщина — военный трофей. Польский историк о изнасилованиях в Европе во время Второй мировой"
  •     Refugo "O estupro da Alemanha"
  •     Historia National Geographic "la batalla de berlín durante la segunda guerra mundial"
  •     Politeka "Росіянам напередодні 9 травня нагадали про злочини в Німеччині: «Заплямували себе...»"
  •     Акценты "Советский офицер раскрыл тайны Второй мировой: рассказал без прикрас"
  •     БелПресса "Цена Победы. Какой была военная экономика"
  •     Lucidez "75 años de la rendición nazi: Los matices del “heroísmo” soviético"
  •     UM CANCERIANO SEM LAR "8 de Maio de 1945"
  •     Lasteles.com "La Caída de la Alemania Nazi: aniversario de la rendición de Berlin"
  •     Cloud Mind "Violence Against Women: The Rape Of Berlin WW2"
  •     Музей "Пам'ять єврейського народу та Голокост в Україні" "8 ТРАВНЯ – ДЕНЬ ПАМ’ЯТІ І ПРИМИРЕННЯ"
  •     Lunaturaoficial "LIBROS QUE NO HICIERON HISTORIA: EL DIARIO DE LOS HORRORES"
  •     CUERVOPRESS "El drama oculto de las violaciones masivas durante la caída de Berlín"
  •     EU Today "The Rape of Berlin: Red Army atrocities in 1945"
  •     Издательство Яндекс + История будущего "Настоящий 1945"
  •     Вне строк "Похищение Берлина: зверства Красной армии в 1945 году"
  •     Frankfurter Allgemeine Zeitung "Erlebt Russland eine neue Archivrevolution?"
  •     The book of Beata Halicka "The Polish Wild West: Forced Migration and Cultural Appropriation in the Polish-german Borderlands, 1945-1948"
  •     Twentieth-Century Literature “A World of Tomorrow”: Trauma, Urbicide, and Documentation in A Woman in Berlin: Eight Weeks in the Conquered City
  •     Märkische Onlinezeitung "Sowjetische Spuren in Brandenburgs Wäldern"
  •     Revue Belge de Philologie et d’Histoire "Soviet Diaries of the Great Patriotic War"
  •     Der Spiegel "Rotarmisten und deutsche Frauen: "Ich gehe nur mit anständigen Russen"
  •     ReadSector "Mass grave of WWII Nazi paratroopers found in Poland contains 18 skeletons and tools with swastikas"
  •     ИноСМИ "Der Spiegel (Германия): «Я гуляю только с порядочными русскими»"
  •     Actionvideo "Jak naziści szydzili z rosyjskich kobiet. Gwałt w Berlinie: nieznana historia wojny"
  •     Graf Orlov 33 "ДНЕВНИК В. ГЕЛЬФАНДА советского офицера РККА"
  •     Deutsche Welle  "Послевоенная Германия в дневниках и фотографиях"
  •     Deutsche Welle  "За что немки любили в 1945 году лейтенанта Красной армии?"
  •     Elke Scherstjanoi "Sieger leben in Deutschland: Fragmente einer ungeübten Rückschau. Zum Alltag sowjetischer Besatzer in Ostdeutschland 1945-1949"
  •     SHR32 "Rus əsgərləri alman qadınlarına necə istehza etdilər. Alman qadınlarını kim zorlayıb və onlar işğal olunmuş Almaniyada necə yaşayıblar"
  •     Детектор медіа "«Гра тіней»: є сенс продовжувати далі"
  •     Historia provinciae "Повседневная жизнь победителей в советской зоне оккупации Германии в воспоминаниях участников событий"
  •     Portal de Prefeitura "Artigo: “FRAU, KOMM!” O maior estupro coletivo da história"
  •     Pikabu "Извращение или традиция, потерявшая смысл?"
  •     Русская Семерка "Владимир Гельфанд: от каких слов отказался «отец» мифа об изнасиловании немок советскими солдатами"
  •     Институт российской истории РАН "Вторая мировая и Великая Отечественная: к 75-летию окончания"
  •     Kozak UA "Як "діди" німкень паплюжили в 1945 році"
  •     Dandm "Cómo los nazis se burlaron de las mujeres rusas. Mujeres rusas violadas y asesinadas por los alemanes"
  •     Permnew.Ru "«Диван» Федора Вострикова. Литобъединение"
  •     Neurologystatus "Violence women in the Second World War. Shoot vagas: why soldiers rape women"
  •     Brunilda Ternova "Mass rapes by Soviet troops in Germany at the end of World War II"
  •     The book Stewart Binns "Barbarossa: And the Bloodiest War in History"
  •     Новое литературное обозрение: Будницкий Олег "Люди на войне"
  •     Леонід Мацієвський "9 травня – День перемоги над здоровим глуздом. Про згвалтовану Європу та Берлін"
  •     Полит.Ру "Люди на войне"
  •     #CОЦИАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ #ПАМЯТЬ "Владимир Гельфанд: месяц в послевоенном Берлине"
  •     Новое литературное обозрение "Ирина Прохорова, Олег Будницкий, Иван Толстой: Люди на войне"
  •     Georgetown University "Explorations in Russian and Eurasian History": "Emotions and Psychological Survival in the Red Army, 1941–42"
  •     Forum24 "Co se dělo se zajatými rudoarmějkami? Jaký byl osud zajatých žen z Wehrmachtu?"
  •     Радио Свобода "Война и народная память"
  •     Лехаим "Двадцать второго июня…"
  •     Русская семёрка "Как изменилось отношение немок к красноармейцам в 1945 году"
  •     Исторический курьер "Героизм, герои и награды: «героическая сторона» Великой Отечественной войны в воспоминаниях современников"
  •     Коммерсантъ "Фронт и афронты"
  •     Русская семёрка "Владимир Гельфанд: что не так в дневниках автора мифа об «изнасилованной» Германии"
  •     Medium "The Brutal Rapes of Every German Female from Eight to Eighty"
  •     One News Box "How German women suffered largest mass rape in history by foreign solders"
  •     "نیمرخ "نقش زنان در جنگها - قسمت اول: زنان به مثابه قربانی جنگ
  •     Bolcheknig "Що німці робили з жінками. Уривок з щоденника дівчини, яку німці використовували як безкоштовну робочу силу. Життя в таборі"
  •     Nrgaudit "Рассказы немецких солдат о войне с русскими. Мнения немцев о русских солдатах во время Второй мировой войны"
  •     Музей "Пам'ять єврейського народу та Голокост в Україні "На звороті знайомого фото"
  •     Новое литературное обозрение. Книга: Козлов, Козлова "«Маленький СССР» и его обитатели. Очерки социальной истории советского оккупационного сообщества"
  •     Sattarov "Mga babaeng sundalo sa pagkabihag ng Aleman. Kabanata limang mula sa librong "Pagkabihag. Ito ang ginawa ng mga Nazi sa mga nahuling kababaihan ng Soviet"
  •     Política Obrera "Sobre “José Pablo Feinmann y la violación en manada"
  •     Эхо Москвы "Цена победы. Люди на войне"
  •     SHR32 "How Russian soldiers mocked German women. Trophies from Germany - what it was and how. Who raped German women and how they lived in occupied Germany"
  •     Олег Сдвижков: "«Советских порядков не вводить!»  Красная армия в Европе 1944—1945 гг."
  •     Livejournal "Чья бы мычала"
  •     Newton Compton Editori. Stewart Binns "Operazione Barbarossa. Come Hitler ha perso la Seconda guerra mondiale"
  •     Kingvape "Rosa Kuleshovs Belichtung. Rosa Kuleshov ist die mysteriöseste Hellseherin der Sowjetzeit. Zwischen rot und grün"
  •     Kfdvgtu الجوائز من ألمانيا - ما كان عليه وكيف. الذين اغتصبوا الألمانية وكيف عاش في ألمانيا المحتلة
  •     nc1 "Αναμνήσεις στρατιωτών πρώτης γραμμής για Γερμανίδες. Οι απόψεις των Γερμανών για τους Ρώσους στρατιώτες κατά τον Β' Παγκόσμιο Πόλεμο"
  •     ik-ptz "Was haben deutsche Soldaten mit russischen Mädchen gemacht? Das haben die Nazis mit gefangenen sowjetischen Frauen gemacht"
  •     مراجعة عسكرية  نساء أوروبا المحررات من خلال عيون الجنود والضباط السوفيت (1944-1945)
  •     nc1 "Scrisori de soldați ruși despre germani. Cum au șocat femeile sovietice pe ocupanții germani"
  •     中 新健康娱乐网 "柏林战役德国女人 70年前苏军强奸了十万柏林妇女？"
  •     "پورتال برای دانش آموز. خودآموزی،  "نازی ها با زنان اسیر چه کردند؟ نحوه آزار نازی ها از کودکان در اردوگاه کار اجباری سالاسپیلس
  •     Русская Семерка "Каких штрафников в Красной Армии называли «эсэсовцами»"
  •     Голос Народу "Саша Корпанюк: Кто и кого изнасиловал в Германии?"
  •     Gorskie "Новые источники по истории Второй мировой войны: дневники"
  •     TransQafqaz.com Fedai.az Araşdırma Qrupu
  •     Ik-ptz "What did the Nazis do with the captured women. How the Nazis abused children in the Salaspils concentration camp"
  •     Евгений Матонин "22 июня 1941 года. День, когда обрушился мир"
  •     Ulisse Online "Per non dimenticare: orrori contro i bambini"
  •     Наука. Общество. Оборона "«Изнасилованная Германия»: из истории современных ментальных войн"
  •     Quora "Por que muitos soldados estupram mulheres durante guerras?"
  •     Das Buch von Stefan Creuzberger "Das deutsch-russische Jahrhundert: Geschichte einer besonderen Beziehung"
  •     პორტალი სტუდენტისთვის "როგორ დასცინოდნენ რუსი ჯარისკაცები გერმანელებს"
  •     Зеркало "Где и когда русское воинство ЧЕСТЬ потеряло?"
  •     WordPress.com Historywithatwist  "How Russia has used rape as a weapon of war"
  •     Mai Khôi Info "Lính Liên Xô 'hãm hiếp phụ nữ Đức'"
  •     EU Political Report "Russia is a Country of Marauders and Murderers"
  •     "بالاترین  "روایت ستوان روس «ولادیمیر گلفاند» از «تجاوز جنسی» وحشیانه‌ی ارتش سرخ شوروی به «زنان آلمانی»/عکس
  •     TCH "Можемо повторити": як радянські солдати по-звірячому і безкарно ґвалтували німецьких жінок
  •     인사이트 "2차 세계 대전 때에도 독일 점령한 뒤 여성 200만명 성폭행했던 러시아군"
  •     Pravda.Ru "Fake news about fake rapes in Ukraine to ruin Russian solder's image"
  •     Alexey Tikhomirov "The Stalin Cult in East Germany and the Making of the Postwar Soviet Empire, 1945-1961"
  •     Дилетант "Олег Будницкий / Человек на фоне эпох / Книжное казино. Истории"
  •     The Sault Star "OPINION: Suffering of children an especially ugly element of war"
  •     El Español "Por qué la Brutalidad del Ejército Ruso se Parece más a una Novela de Stephen King que de Orwell"
  •     Ratnik.tv "Одесса. Еврейский вопрос. Дорогами смерти"
  •     Алексей Митрофанов "Коммунальная квартира"
  •     Militaergeschichtliche Zeitschrift "Evakuierungs‑ und Kriegsschauplatz Mark Brandenburg"
  •     Raovatmaytinh "Phim cấp 3 tội ác tra tấn tình dục và hiếp dâm của phát xít đức phần 1
  •     Apollo.lv "Kā Otrais pasaules karš noslēdzās ar PSRS armijas veiktu masveida izvarošanas kampaņu Vācijā"
  •     Как ў Беларусі "Who raped whom in Germany" / "Кто кого насиловал в Германии"
  •     Konkretyka "Діди-ґвалтівники, або міф про «воїнів-освободітєлєй»"
  •     LinkedIn "Grandfathers-rapists, or the myth of "warriors-liberators"​. Typical Russian imperial character"
  •     Danielleranucci "Lit in the Time of War: Gelfand, Márquez, and Ung"
  •     Смоленская газета "Истинная правда и её фальшивые интерпретации"
  •     Дзен "Я влюбился в портрет Богоматери..." Из фронтовых дневников лейтенанта Владимира Гельфанда
  •     Дзен "Праздник Победы отчасти горек для меня..." Зарубежные впечатления офицера Красной армии Гельфанда
  •     UkrLineInfo "Жiноча смикалка: способи самозахисту від сексуального насилля в роки Другої світової війни"
  •     Memo Club. Владимир Червинский: "Одесские истории без хэппи энда"
  •     Thomas Kersting, Christoph Meißner, Elke Scherstjanoi "Die Waldlager der Roten Armee 1945/46: Archäologie und Geschichte"
  •     Goldenfront "Самосуд над полицаями в Одессе в 1944 году: что это было"
  •     Gedenkstätten Buchenwald "Nach dem Krieg. Spuren der sowjetischen Besatzungszeit in Weimar 1945-50: Ein Stadtrundgang"
  •     Historia National Geographic "la segunda guerra mundial al completo, historia del conflicto que cambió el mundo"
  •     સ્વર્ગારોહણ  "કેવી રીતે રશિયન સૈનિકોએ જર્મન લોકોની મજાક ઉડાવી"
  •     Absorbwell "Causas Y Consecuencias De La Segunda Guerra Mundial Resumen"
  •     לחימה יהודית  א. יהודים בצבא האדום
  •     Український світ "«Можем повторіть» — про звірства російських солдат під час Другої світової війни"
  •     Andrii Portnov "Dnipro: An Entangled History of a European City"
  •     Татьяна Шишкова "Внеждановщина. Советская послевоенная политика в области культуры как диалог с воображаемым Западом"
  •     Oleg Budnitskii, David Engel, Gennady Estraikh, Anna Shternshis: "Jews in the Soviet Union: A History: War, Conquest, and Catastrophe, 1939–1945"
  •     The Chilean "Roto". "VIOLADA"
  •     Дзен "Немок сажайте на мохнатые мотороллеры". Что сделали с пленными немками в Советском Союзе"
  •     ProNews "Σιλεσία 1945: Με εθνοκάθαρση η πρώτη τιμωρία των Γερμανών για τα εγκλήματα τους στο Β΄ ΠΠ"
  •     Livejournal "Одесситы - единственные в СССР - устроили самосуд в 1944 году"
  •     Scribd "Estupro em Massa de Alemãs"
  •     Музей «Пам’ять єврейського народу та Голокост в Україні» ЦЬОГО ДНЯ – 100-РІЧЧЯ ВІД ДНЯ НАРОДЖЕННЯ ВОЛОДИМИРА ГЕЛЬФАНДА
  •     Davidzon Radio "Владимир Гельфанд. Шокирующий дневник войны". Валерия Коренная в программе "Крылья с чердака"
  •     Quora "Open to the weather, lacking even primitive sanitary facilities, underfed, the prisoners soon began dying of starvation and disease"
  •     Infobae "El calvario de las mujeres tras la caída de Berlín: violaciones masivas del Ejército Rojo y ola de suicidios"
  •     Научная электронная библиотека "Военные и блокадные дневники в издательском репертуаре современной России (1941–1945)"
  •     Historywithatwist "How Russia has used rape as a weapon of war"
  •     Periodista Digital "Las terribles violaciones ocultas tras la caída de Berlín"
  •     Tạp chí Nước Đức "Hồng quân Liên Xô, nỗi kinh hoàng của phụ nữ Berlin năm 1945"
  •     "زیتون | سایت خبری‌ تحلیلی زیتون "بدن زن؛ سرزمینی که باید فتح شود!
  •     Enciclopedia Kiddle Español "Evacuación de Prusia Oriental para niños"
  •     Ukraine History "Діди-ґвалтівники, або міф про «воїнів-визволителів». Типовий російський імперський характер"
  •     Локальна  Історiя "Жаске дежавю: досвід зустрічі з "визволителями"
  •     Tamás Kende "Class War or Race War The Inner Fronts of Soviet Society during and after the Second World War"
  •     museum-digital berlin "Vladimir Natanovič Gel'fand"
  •     知乎 "苏联红军在二战中的邪恶暴行"
    •