Евреи в Красной Армии

Какие методы борьбы могли использовать евреи Советского Союза?
Какие были мотивации у евреев присоединиться к борьбе?
С какими вызовами сталкивались различные борцы?
  

Еврейская борьба 

Фото: Владимир Гельфанд, офицер Красной армии 

"Для всего советского народа, а особенно для еврейского народа, пришел трудный час. Нацисты поднимают руку на наш народ, хотят поработить его и даже хуже, истребить его с лица земли. Однако это не удастся. Народ еврейский еще покажет Гитлеру где справедливость, и отомстит за мучения его сыновей и дочерей. В своих руках я, как сын еврейского народа, борюсь с врагом с решимостью и смелостью." 

Мордехай Эльтшулер, "Встречи еврейских бойцов в Красной армии с Холокостом", стр. 72-9. 

Из дневника Владимира Гельфанда, офицера Красной армии: (Днепропетровск), перед оккупацией Днепропетровска - 23 октября 1941 года: 

"По улицам и в парке, в хлебной лавке и в очереди за керосином - всюду слышится шепот. Шепот тихий, ужасный, веселый, но ненавистный. Говорят о евреях. Говорят пока еще робко, оглядываясь по сторонам.
Евреи - воры. Одна еврейка украла то-то и то-то. Евреи имеют деньги. У одной оказалось 50 тысяч, но она жаловалась на судьбу и говорила, что она гола и боса. У одного еврея еще больше денег, но он считает себя несчастным. Евреи не любят работать. Евреи не хотят служить в Красной Армии. Евреи живут без прописки. Евреи сели им на голову. Словом, евреи - причина всех бедствий. Все это мне не раз приходится слышать - внешность и речь не выдают во мне еврея.
Я люблю русский язык. Люблю, пожалуй, больше, чем еврейский, так как почти не знаком с последним. Я не разбираюсь в нациях. Хороший человек всякой нации и расы мне всегда мил и приятен, а плохой - ненавистен. Но я замечаю: здесь, на Северном Кавказе, антисемитизм - массовое явление. Отчасти в этом виновны и сами евреи, заслужившие в большинстве своем зависть у многих местных жителей".

13 марта 1943 года:

"Эти рассказы о массовых казнях ни в чем неповинных евреев заставляют меня с еще большей тревогой думать о дорогих родных моих из Ессентуков, об их судьбе. Как бы мне съездить туда, узнать хоть что-либо, ведь от Сальска до Минвод сущие пустяки. Попрошу коменданта на пересыльном пункте разрешения дать съездить в Ессентуки, но вряд ли мне что-либо удастся. Насчет немцев я навсегда решил – нет врагов для меня злее немцев и смертельнее их. До гроба, до последнего дыхания в тылу и на фронте я буду служить своей Родине, своему правительству, обеспечившему мне равноправие, как еврею. Никогда я не уподоблюсь тем украинцам, которые изменили Родине, перейдя в стан врага и находясь теперь у него в услужении. Чистят сапоги, служат им, а те их лупят по иудиным собачьим харям". 

Источник: Владимир Гельфанд, Дневник 1941-1946, Москва, 2016, стр. 44, стр. 142.